– Вся ЧК, говоришь? А мне никто ни гу-гу? Выходит, я уже не ЧК? – желваки на скулах Бокия заиграли сильнее. – Дальше что? Не молчи!
– Яковлева приказала по Канегиссеру, по убийце… – Доронин чувствовал себя не в своей тарелке. – Словом, чтобы мы закрывали лавочку. Сказала, раз убийца признался, нечего, мол, дальше рыть.
– Прям, как ты только что говорил. Или ты тоже на ее стороне?
– Глеб Иванович…
– Ладно, ладно… – Глаза Бокия превратились в щелочки, сильно напоминающие смотровые щели броневика. – Разберемся.
– И еще… – Демьян Федорович то ли от смущения, то ли от волнения не смог сразу и точно сформулировать фразу. – Варька запретила допрашивать студента.
– Когда запретила?
– Да вот, перед вами.
– Так… Только этого нам не хватало.
– Точно, – облегченно выдохнул Доронин (матроса порадовало слово «нам») и добавил: – Глеб Иванович, я так скажу. Конечно, понимаю – революция. Равноправие. Мужики, так сказать, и эти… Как их… Женщины. Все правильно. Согласен. В целом. Только предупреждаю: я под бабой, в кильватере, ходить не стану. Лучше сразу списывайте с посудины. Или куда в другое место ссылайте. Где видано, чтобы девка матросом командовала?
– Не матросом, а чекистом! – резко оборвал пылкую речь Доронина Бокий.
– Все одно…
– Ладно, разберемся. – Глеб Иванович сунул руки в карманы брюк, резким движением тела развернулся к окну.
«Ты погляди, как шельма все скоренько закрутила! Нужно телеграфировать Феликсу. Срочно! – подумал Глеб Иванович и тут же мысленно выругался. – Куда телеграфировать? Дзержинский сегодня покинул Москву. Нет, следует самому что-то придумывать». Глеб Иванович хотел приказать Доронину, чтобы тот впустил Озеровского, но новая мысль ошарашила чекиста. «А что, если Варьку сам Дзержинский назначил председателем Петроградской ЧК? Ведь не случайно же он лично прислал ее в Питер месяц назад. Это для Доронина и иже с ним бытует версия, будто Яковлева прибыла в связи с “делом послов”. На самом деле все намного любопытнее. Именно после ее приезда Моисей Урицкий, косноязычный, близорукий, вечно нервный и даже, как ни странно, стыдливый человечишка, был вынужден поменять отношение к выполнению своих обязанностей, как руководителя ПетроЧК. Сколько раз до ее приезда давили на Моисея, чтобы тот ввел массовые репрессии после убийства Володарского? Считай, с месяц. Ан нет, как мог, сопротивлялся. С приездом же Вареньки не прошло и нескольких дней, как 19 августа Моисей Соломонович подписал первый “расстрельный указ”. 21 человечка, как с куста, под стеночку. За шпионаж, саботаж, взяточничество, контрреволюционную агитацию… А причиной стала пышногрудая Варька. Ее постоянные телефонные звонки в Смольный и телеграммы в Москву. С приездом в Питер Яковлевой Кремль знал обо всем, что творилось в Северной столице. Обо всех крупных и мелких делах. Заслали казачка в юбке. И ох как вовремя заслали…»
