Сидели, пили чай, Колька молчал. Сергей рассказывал про Барабу, Релку. Тамара, широко раскрыв глаза, слушала, охала, смеялась, и Сергей впервые вдруг подумал: не такое уж незаметное место Бараба.
Тамара оставила их ночевать. Зарубин уехал к себе на Пироговскую.
Утром Колька взял у Сергея чеки и ушел в «Березку». Он купил в подарок Тамаре французские духи. Она начала отказываться, но Колька поставил коробочку на столик, по-медвежьи облапал девушку, и ну целовать ее в обе щеки; она вконец растерялась, не зная, что говорить и как себя вести.
– Эх, хороша Томаша, да не наша! – вздыхал он уже в поезде, который потихоньку выбирался из Москвы. – Ну, ничего, дадут мне квартиру, обмоем, а потом приглашу ее к себе. Может, и ты у меня останешься, я с нашими девчатами познакомлю. Согласен? Или Тамарку будешь кадрить? Все, уплыла, вон как те дома. А у нас техникум легкой промышленности и медицинское училище. Оставайся, в момент сосватаю. – Колька смеялся, хлопал Сергея. – Вот бы только с квартирой не накололи. Хорошо бы сразу крыша над головой. Надоело по общагам да по казармам.
– А ты в случае чего прилетай ко мне, – приглашал Сергей. – У меня на Релке домина пять на шесть, огород десять соток. Так что давай. Женишься: еще дом построим, места хватит. И девчонок – море, город не чета вашему.
– Посмотрим, посмотрим, – неопределенно обещал Колька.
На одной из остановок в вагон, громыхая костылями, вошел обросший парень, распахнул пошире пиджак, чтобы лучше была видна тельняшка, и громко, с надрывом запел:
Всего лишь час до вылета нам дан.
Всего лишь час последний передышки,
Сказали нам: летим в Афганистан,
В Кабул летят вчерашние мальчишки…
Кое-кто из пассажиров начал шарить по карманам, бросать в подставленную фуражку мелочь, другие отворачивались к окну, закрывали глаза. Протез требовательно стучал о пол все ближе и ближе, громыхали на стыках колеса; вагон, покачиваясь, летел к следующей станции.
– Неужто наш? – недоуменно спросил Сергей.
Ему стало стыдно, словно он сам шел по вагону с протянутой рукой. Да неужели возможно сейчас такое?
– Вот и рынок среагировал, – усмехнулся Русяев. – Начали разрабатывать жилу. Эх, Россия-матушка. Что-то нас он проигнорировал, а?
Расплескали мы крови
По Кабулу немало.
И придется еще,
Коль возникнет нужда…
Уже на выходе вышибал слезу из сердобольных пассажиров инвалид.
Сергей подождал, когда он выйдет в тамбур, вышел вслед, тронул певца за плечо. Тот резко обернулся.
