– Я сейчас выйду, – поглядывая на Веру, сказал Санька. – Пусть подождет.
– Я жаловаться буду! Министру авиации напишу! – дребезжал, рвался старческий голос. – Чего он там спрятался? Пусть выйдет и с народом поговорит, ответит за свои хулиганства.
– Он там с агрономшей, – послышался голос Карасева. – Сейчас выйдет.
– A-а, не успел прилететь и уже шуры-муры разводит, – заклекотал все тот же голос. – А ну, вылазь!
Будку сотряс удар, точно кто-то выстрелил по ней из ружья.
– У вас что тут, все с ума посходили? – сказал Санька и вышел наружу. И тут же получил палкой по спине. Не понимая, в чем дело, он отскочил в сторону, принял боксерскую стойку. И опустил руки: перед ним стоял его собственный родной дед. Выпучив от злости глаза и кривя рот, заносил он палку для нового удара.
– Дед, дедушка, ты чего! – воскликнул Санька. – Чего размахался, а?
Дед на секунду остолбенел, палка застыла в воздухе.
– Санька! – узнал он. – Так это, значит, ты над станцией кружил.
– Я, деда, я, – сознался Санька.
– Значит, ты, – недобро протянул дед. – Хорош внук, ничего не скажешь. Всю деревню на дыбы поднял. Ты на кого, поганец, кулаки выставил, а? На родного деда?
– Так я тебя хотел увидеть, – начал оправдываться Санька. – Дай, думаю, погляжу.
– Кто разрешил низко летать, а? Иль думаешь, я не знаю, на какой высоте вам разрешается летать? Иль думаешь, тебе все позволено? А я говорю: не позволено!
– Да чего вы все на меня? – взмолился Санька. – Что, тут самолета не видели, что ли? Чем палкой махать, ты бы сначала разобрался.
– А ну, давай в машину. Я тебя на станцию свожу. Посмотришь, что натворил. И пусть на тебя посмотрят. От твоих выкрутасов свиньи забор повалили, парник разнесли. Все грядки потоптали.
– Да не думал я, что так получится.
– Не думал, говоришь? Вот они на тебя жалобу напишут, тогда задумаешься, да поздно будет. Я вот еще начальству твоему позвоню, пусть они тебе штаны снимут и выпорют.
Сплющив губы, дед развернулся и, опираясь на суковатую березовую палку, захромал к видавшей виды «эмке», которую когда-то перегонял из города на станцию Санькин отец. Машина заурчала тихо, но ровно и, покачиваясь на ухабах, покатила к дороге на станцию.
«Вот и встретились, вот и поговорили», – подумал Санька, провожая взглядом машину.
Когда-то Старая Елань была знаменита церковью, лесопилкой и Санькиным дедом. Церковью – понятно, строили ее еще в прошлом веке, и стояла она, как невеста, на взгорке, радуя глаз всей округе. Знатоки говорили: чем-то она напоминает знаменитый на Руси храм Покрова на Нерли.
