А ведь Алька-то был не мёртвый. И, конечно, вскочил. И увидел, что никакого чудовища нет.
– Вставайте, – уныло сказал Алька.
В траве лежал свернувшийся полосатый матрац, а из-под него торчало старое берёзовое полено.
Когда все поднялись и освободили матрац из-под сетки, упругая трава снова выпрямилась и начала вздрагивать. И стало казаться, что матрац живой: он тихо колыхался в траве. Алька понял, что всё это из-за экскаватора, от которого дрожала земля.
– Это нашей соседки матрац, – сказал Юрчик и виновато вздохнул. – Она его на забор повесила, чтобы пыль выбивать палкой. А он, значит, упал…
– Вот из тебя бы пыль палкой…-мрачно произнесла Людмила.
– Надо отнести сетку, – сказал Павлик.
– Никто её и здесь не украдёт, – отмахнулась Женька.
Всё вокруг ещё больше потемнело. И большое облако уже не было похоже на светлую серебряную гору из сказки. Оно расплывалось в сумерках.
Всё сделалось обыкновенным и неинтересным.
Алька вспомнил, что день закончен. Ничего хорошего сегодня уже не случится. Не будет никаких тайн, зовущих на опасную охоту. Даже обыкновенной игры в лунки не будет, а придётся идти домой. Ужинать. Мыть ноги. Спать…
Злая досада заскребла Альке горло. Прищурившись, он глянул на Юрчика. Драться Альке не хотелось, но рука его как-то сама размахнулась и сильно хлопнула Юрчика по голове. Алька почувствовал, как под ладонью подмялись волоски на Юркином затылке, а голова послушно качнулась вперёд, будто у деревянной лошадки.
Юрчик ничего не сказал, даже не обернулся. Он тихонько пошёл с опущенной головой от ребят, и одна сандалия у него хлюпала и скребла, потому что был оторван ремешок.
Алька взглянул на ребят. Они смотрели вслед Юрчику, а потом Женька отвернулась и неуверенно сказала:
– Так и надо ему…
– Аида домой, – хмуро предложил Валерка.
И они пошли. Поодиночке, будто жили в разных домах.
Алька шёл всё тише и тише. Он остался во дворе один. Почему-то всё думалось о Юрчике. Алька знал, что Юрчик жаловаться не будет. Он вообще никогда не жалуется. Но это Альку не радовало.
Он остановился, потоптался на месте, а потом ноги сами повернули назад, к забору. Всё скорей и скорей.
Алька с разбегу проскочил колючие заросли, подтянулся на досках и через две секунды был в соседнем дворе.
Юрчик сидел на крыльце; его майка белела в сумерках, как маленький парус.
Алька нерешительно подошёл сбоку.
Юрчик нагнулся низко-низко. Голову опустил ниже колен. Может быть, он плакал?
– Ты чего… сидишь? – пробормотал Алька.
