Улыбаясь, Андрей наклонился и оставил легкий поцелуй на моих пересохших губах.
-С возвращением Алена, третий день прихожу дежурить около тебя.
Я попыталась повернуться, но боль пронзила голову и я со стоном упала на плоскую больничную подушку
-Ты чего? испугался Андрей,– ты не вертись, дай ране зажить. Тебя задело по касательной, но нужно лежать.
-Лихо ты сражалась, болтают, что даже врач штаны намочил от страха-весело добавил Андрей.
–А где Жакаев?-спросила я рассматривая Андрея.
Андрей оказался очень привлекательным в обычной обстановке, шатен как я, с белозубой улыбкой, и в мягком черном свитере, ловко облегающем широкие плечи.
-Жакаев, козлина, успел удрать.– ответил Андрей, наклонился ко мне и понизил голос, обдавая меня запахом мятной жвачки:
–Но мне донесли, что он улетел во Владивосток. Там его примут хорошие люди, а у меня как раз и дела там образовались. Бизнес то се. Ты только не лезь никуда Алена, отдыхай, поправляйся. Да, кстати, мой адвокат от твоего имени начал подготовку к процессу по возвращению тебе недвижимости по улице Краснофлотская.
Больше я Андрея в больнице не видела, лишь однажды приходил его адвокат, уточнил некоторые детали и передал мне от Андрея чек на приличную сумму денег.
Я выписалась из больницы через неделю на таблетки и домашний уход. Меня никто не беспокоил, да и некому было.
На улицах Нижнеярска вовсю царила зима, люди бежали закрывая покрасневшие носы от стужи, а в квартире деда мне было тоскливо, там пахло нежилым, кроме того допотопные батареи совсем не грели.
Я старалaсь жить обыденно, регулярно принимала лекарства, выходила только в ближайший гастроном, варила себе супы, жарила яичницу и котлеты, и думала о том, что нужно купить новое одеяло.
Однажды, возвращаясь с покупками домой, я заметила белевшее письмо в почтовом ящике. Сняв варежку, достала повестку в суд по поводу квартиры и письмо с владивостокским штемпелем. Из конверта выпала живописная открытка с видом Бухты Золотого Рога.
Мелким почерком на оборотной стороне открытки было написано:
"Здравствуйте дорогая Алена Николаевна!
Рад сообщить, что здоровье у меня хорошее, гуляю, местными красотами любуюсь, а вот старушка Жакаевна крепко приболела, не климат ей здесь, аж кровью кашляет. Беспокоюсь за нее и скучаю по нашим приятным беседам.
Целую крепко, Ваш Иван Андреевич Подземельнов."
Этой же ночью приснился мне Саня. В чистой белой рубашке, с зачесанными назад влажными волосами он сидел рядом со мной на нашей поляне, покрытой одуванчиками, смотрел на меня и улыбался.
