2 ноября 1917 года, когда в России бушевала революция, а исход Первой мировой войны был уже практически предрешен тогдашний лидер сионисткого движения Хаим Вейцман[35] и лорд Джеймс Ротшильд, сын барона Эдмунда Ротшильда, получили от министра иностранных дел Великобритании лорда Бальфура официальное письмо, вошедшее в историю как “Декларация Бальфура”. В этом документе указывалось, что “Правительство Его Величества благосклонно рассматривает создание национального дома для евреев в Палестине…”
При всех оговорках и двусмысленностях текста “Декларации Бальфура” она давала “зеленый свет” на создание в будущем еврейского государства на той территории (или, по меньшей мере, части этой территории), на которой оно существовало две тысячи лет назад. Поэтому когда Совет Лиги Наций в 1922 году окончательно утвердил британский мандат на Палестину, большинство сторонников сионизма увидели в этом добрый знак.
Вдохнуло это новые надежды и в религиозную общину Иерусалима – ведь англичане твердо обещали обеспечить в Палестине “свободу вероисповедания” и защиту прав представителей всех религиозных конфессий. А, значит, с точки зрения евреев, должны были отменить дискриминационные ограничения на их право молиться у Стены Плача – разрешить держать у нее шкаф со свитками Торы: поставить стулья и скамейки для того, чтобы не нужно было проводить всю молитву на ногах; установить ширму между молящимися мужчинами и женщинами.
Однако к этому времени, наряду с сионизмом, в Палестине начало набирать силу и арабское национальное движение, лидеры которого отнюдь не собирались уступать эту землю евреям. И, вдобавок, в отличие от еврейских лидеров того времени, они готовы были отстаивать свою идеологию с оружием в руках. Ситуация в Палестине накалялась, и рано или поздно это должно было окончиться взрывом.
