Но все это были, повторю, лишь одиночные, а не общественные молитвы, хотя общественная молитва с участием не менее десяти евреев, считается, согласно еврейской традиции, куда более желательной, так как обладает особой силой.
Так продолжалось вплоть до 1869 года, когда в Иерусалим из Белостока приехал молодой раввин Моше Глабштейн. По словам рава Глабштейна, ему было больно видеть Западную Стену в те часы, когда возле нее не было ни одного еврея – словно они забыли о ней и покинули ее. Особенно нестерпимо было ему видеть Стену покинутой и брошенной в час прихода субботы.
И рав Глабштейн решил, что пришло время организовать постоянные общественные молитвы у Стены Плача. Несмотря на то, что сам он был “литваком”[49], он обратился с этой идеей к группе хасидов, рассчитывая на то, что их страстность и самоотверженность во всем, что касается служения Богу, поможет ему претворить эту идею в жизнь.
Этот расчет оказался верным: вскоре раву Глабштейну удалось собрать большую группу хасидов, принадлежащих к самым различным хасидским дворам, которые стали регулярно собираться у Стены на все три предписываемые иудаизмом общественные молитвы. Теперь даже в вечерние часы у Стены всегда был миньян, и до окон арабских домов каждый вечер доносился ровный гул молящихся евреев, а от самой Стены шел свет от зажженных ими керосиновых ламп.
Однако это нововведение отнюдь не встретило поддержки и одобрения со стороны лидеров еврейской общины Иерусалима. Наоборот, их возмущению не было предела. Во-первых, они были в ярости от того, что Глабштейн предпринял подобный шаг самостоятельно, ни с кем не посоветовавшись и не получив на него разрешения ни от одного из авторитетных раввинов.
Во-вторых, его затея казалась им попросту опасной – введение постоянной общественной молитвы у Стены Плача могло вызвать недовольство арабов и навлечь их гнев на головы всех еврейских жителей Иерусалима.
Все это и было доведено до сведения рава Глабштейна, от которого потребовали немедленно прекратить его “провокации”. Однако рав Моше Глабштейн и не подумал этого сделать.
“Как может прийти Избавление[50], если мы все время живем с опущенной к земле головой? Как может человек с опущенной головой заметить признаки приближения Избавления?!” – вопросил он вызвавших его для порицания лидеров общины. И, не дожидаясь их ответа, продолжил: “Нет, для того, чтобы Избавление пришло, евреям прежде всего нужно поднять головы!”.
