- Нет-с, вы мало что разговаривали с ним, вы с ним любезничали, чокались бокалами!.. Удивляюсь, как брудершафт не выпили!
- Нельзя же с человеком, говоря о каком-нибудь деле своем, говорить грубо.
- Вы никак не должны были с ним говорить!.. Он хоть человек не глупый, но слишком неблаговоспитанный! Если у вас есть с ним какое-нибудь дело, то вы должны были поверенного вашего послать к нему!.. На это есть стряпчие и адвокаты.
- Но я никого из этих адвокатов не знаю.
- В таком случае извольте мне поручить ваши дела и расскажите, в чем они состоят; я буду с Хмуриным разговаривать за вас.
Предложение это смутило Домну Осиповну. Она не хотела, чтобы Бегушев подробно знал ее состояние, и обыкновенно говорила ему только, что она женщина обеспеченная.
- Не хочу я тебя беспокоить моими делами, - возразила она. - Ты сам говоришь, что мы не должны обременять друг друга ничем и что пусть нас связывает одна нравственная привязанность!
Говоря это, Домна Осиповна, будто бы от жару, сняла свои букли и распустила немного косу и расстегнула несколько пуговиц у платья. Маневром этим она, видимо, хотела произвести приятное впечатление на Бегушева и достигнула этого.
- Посмотри, пожалуйста! - воскликнул он. - Не в тысячу ли раз ты в этом виде прелестнее, чем давеча была?
- Неужели же я растрепанная лучше, чем одетая? - спросила Домна Осиповна.
- Гораздо, потому что природа у тебя прекрасная, но вкуса нет.
Домна Осиповна при этом опять покраснела.
- Ну хоть в таком виде люби меня. Ты не сердишься больше на меня? Скажи! - говорила она, вставая и подходя к Бегушеву.
- Я не сержусь, но я огорчен!.. Я желал бы, чтобы ты была лучше всех в мире или, по крайней мере, умнее в каждом поступке твоей жизни.
- В таком случае учи меня, - продолжала Домна Осиповна, целуя его в лоб. - Что же делать, если я такая глупенькая родилась на свет!
- Ты не глупенькая, а тебе надобно гувернантку хорошую нанять.
- Найми гувернантку мне! - сказала покорным голосом Домна Осиповна.
В это время, без всякой осторожности, явился Прокофий, так что Домна Осиповна не успела даже прервать поцелуя своего, не то что поотойти от Бегушева.
- Подано кушать-с! - сказал Прокофий почти повелительным голосом.
Рассердясь на барина, никогда почти не ужинавшего, а тут вдруг ни с того, ни с сего приказавшего готовить затейливый ужин, Прокофий строжайшим образом распорядился, чтобы повар сейчас же начинал все готовить, а молодым лакеям велел накрывать стол.
