- Что такое? - спросил он.
- Посмотри, я афишу уронила, - продолжала дама, загибая голову вниз, вон она летит и прямо-прямо одному старичку на голову; а он и не чувствует ничего, ха-ха-ха!
И дама, откинувшись на задок кресла, начала хохотать.
- Перестань, Лиза; разве можно так держать себя в театре! - унимал ее Янсутский.
- Не могу, не могу удержаться!.. - говорила дама.
Янсутский покачал только с неудовольствием головой и, встав со стула, начал поправлять ремень у своей сабли.
- А ты разве не поедешь ко мне ужинать? У меня папа будет и привезет устриц! - проговорила дама.
- Бог с ним, с твоим папа, и с его устрицами... Мне еще нужно в одном месте быть.
- Так вот что... - начала дама, и голос ее как бы изменил своей обычной веселости. - Каретник опять этот являлся: ему восемьсот рублей надобно заплатить.
Что-то вроде кислой гримасы пробежало по лицу Янсутского.
- Заплатил уж я ему, - отвечал он с явной досадой.
- И потом... - продолжала дама, голос ее все еще оставался каким-то нетвердым, - из магазина от Леон тоже приходили, и ты, пожалуйста, скажи им, чтобы они и не ходили ко мне... я об этих противных деньгах терпеть не могу и разговаривать.
- А вещи когда берешь, это любишь? - заметил ей ядовито Янсутский.
- Вещи я, конечно, люблю, а потом я хотела тебе сказать, - сердись ты на меня или не сердись, но изволь непременно на нынешнее лето в Петергофе дачу нанять, или за границу уедем... Я этих московских дач видеть не могу.
- Успеем еще это сделать, - отвечал Янсутский, уже уходя.
- Непременно же! - крикнула ему вслед дама.
В продолжение всего этого разговора генерал с золотым аксельбантом не спускал бинокля с ложи бабочке подобной дамы, и, когда Янсутский ушел от нее, он обратился к стоявшему около него молодому офицеру в адъютантской форме:
- Это madame Мерова, если я не ошибаюсь?
- Да-с! - отвечал адъютант.
- И в ее ложе, по обыкновению, Янсутский!.. - продолжал генерал.
- Как всегда! - отвечал с улыбкой адъютант. - Очень, говорят, она дорого ему стоит! - прибавил он негромко.
- Дорого? - полюбопытствовал генерал.
- Тысяч двадцать пять в год! - объяснил адъютант.
- Ого, сколько!.. - произнес негромко, но заметно одобрительным тоном генерал.
При разъезде Бегушев снова в сенях встретился с Янсутским, который провожал m-me Мерову. Янсутский поспешил взаимно представить их друг другу. Бегушев поклонился m-me Меровой с некоторым недоумением, как бы не понимая, зачем его представляют этой даме, а m-me Мерова кинула только пристальный, но короткий на него взгляд и пошла, безбожнейшим образом волоча длинный хвост своего дорогого платья по грязному полу сеней... От рассеянности ли она это делала или от каких-нибудь мыслей, на минуту забежавших в ее головку, - сказать трудно!
