Мещане | страница 11



- Именно: я буду гордиться любви моей позором! - подхватила Домна Осиповна.

Бегушев после того крепко пожал ей руку, поцеловал ее и, мотнув приветливо головой, пошел своей тяжеловатой походкой.

Домна Осиповна заметно осталась очень довольна всем этим разговором; ей давно хотелось объяснить и растолковать себя Бегушеву, что и сделала она, как ей казалось, довольно искусно. Услышав затем, что дверь за Бегушевым заперли, Домна Осиповна встала, прошла по всем комнатам своей квартиры, сама погасила лампы в зале, гостиной, кабинете и скрылась в полутемной спальне.

Глава III

Бегушев, как мы знаем, имел свой дом, который в целом околотке оставался единственный в том виде, каким был лет двадцать назад. Он был деревянный, с мезонином; выкрашен был серою краскою и отличался только необыкновенною соразмерностью всех частей своих. Сзади дома были службы и огромный сад.

Некоторые из знакомых Бегушева пытались было доказывать ему, что нельзя в настоящее время в Москве держать дом в подобном виде.

- В каком же прикажете? - спрашивал он уже со злостью в голосе.

- Его надобно иначе расположить, надстроить, выщекатурить, украсить этими прекрасными фронтонами, - объясняли знакомые.

- Это не фронтоны-с, а коровьи соски, которыми изукрасилась ваша Москва! - восклицал почти с бешенством Бегушев.

Знакомые пожимали плечами, удивляясь, каким образом все эти прекрасные украшения могли казаться Бегушеву коровьими сосками.

- Но, наконец, - продолжали они, - это варварство в столице оставлять десятины две земли в такой непроизводительной форме, как сад ваш.

- Что ж мне, огород, что ли, тут разбить? Я люблю цветы, а не овощи! возражал Бегушев.

- Нет, вы постройтесь тут и отдавайте внаймы: предприятие это нынче очень выгодно, - доказывали знакомые.

- Я дворянский сын-с, - мое дело конем воевать, а не торгом торговать, - отвечал на это с каким-то даже удальством Бегушев.

- Ну продайте эту землю кому-нибудь другому, если сами не хотите, урезонивали его знакомые.

- Чтобы тут какой-нибудь каналья на рубль капитала наживал полтину процента, - никогда! - упорствовал Бегушев.

В доме у него было около двадцати комнат, которые Бегушев занимал один-одинехонек с своими пятью лакеями и толстым поваром Семеном - великим мастером своего дела, которого переманивали к себе все клубы и не могли переманить: очень Семену покойно и прибыльно было жить у своего господина. Убранство в доме Бегушева, хоть и очень богатое, было все старое: более десяти лет он не покупал ни одной вещички из предметов роскоши, уверяя, что на нынешних рынках даже бронзы порядочной нет, а все это крашеная медь.