– О, я постоянно вспоминаю о той ночи.
– Я тоже. Ты думаешь о моей груди? – вопрос сорвался с моих все еще онемевших губ. Серьезно, мне нужно протрезветь, но что–то не очень–то получается.
– О твоей груди? – он усмехнулся.
– Я знаю, что ты думаешь о ней. Я видела твой список.
Он сел прямо.
– Мой список?
– Угу. В день собеседований. Я заметила список, который ты оставил на своей драгоценной планшетке.
– Твою мать, – он провел рукой по бороде. – Ты не должна была его увидеть.
– И сколько таких списков у тебя есть?
Он ненадолго бросил взгляд на потолок перед ответом.
– Не очень–то много.
– О чем они? Есть хоть один обо мне?
Он покачал головой, его взгляд устремился в пол, когда он улыбнулся.
– Пенни, они все о тебе.
– Мне нужно посмотреть эти списки, – я улыбнулась, когда наши глаза встретились.
У него есть списки и большинство обо мне. Вместе с рисунком, эти списки станут моим самым ценным достоянием. Я влюбилась в этого мужчину.
– Может, однажды, – он пристально посмотрел на меня из–под ресниц.
Несколько следующих часов мы с Тео разговаривали о моем отце, и обо всем, что можем сделать, чтобы вытащить меня из моей надвигающейся судьбы. Он умолял меня снова и снова послать отца ко всем чертям. Но, я не могла рассказать ему об истинной причине, почему согласилась на требования моего отца.
Протрезвев к тому времени, когда Тео подвез меня до дома, я оставила его с обещанием, что подумаю о плане.
Я молилась о том, чтобы у нас все получилось.
На следующее утро, когда я ступила на кухню, богатый аромат кофе и кислое лицо Марго встретили меня.
Голова раскалывалась.
– Могу я тебе чем–нибудь помочь?
– Где ты была? И не лги мне. Я знаю, что тебя не было с Дексом. Он заезжал и искал тебя, – сказала она, пока я плелась по кухне.
Я прихватила сумку и вытащила телефон.
– Черт возьми, телефон отключен. Он злился?
– А сама как думаешь? – саркастическое выражение ее лица ясно дало мне понять, что скорее всего он был не в себе.
– Круто, – я включила телефон и пролистала пропущенные звонки. – Десять пропущенных, блин.
– Так, где ты была? – она прислонилась к столешнице и подперла обеими руками свой подбородок, дожидаясь моего ответа.
– Честно? Я пошла в «Запотевшую кружку», одна. Мне просто надо было о много подумать, – я села на табурет рядом с ней.
Она толкнула мне большую, красную кружку дымящегося кофе.
– Я знаю, милая. И так сожалею, – она обошла меня и обняла за плечи. – Где твоя машина? Кто привез тебя домой?
