– Он не такой клевый, как мой серфер, – я подмигнул ей. – Кен – скучный и со странной прической, а Барби не нужно выходить замуж в любом случае.
Она захихикала.
– Ну, нет никого круче тебя. Может, она в следующий раз будет принцессой–воительницей.
Я улыбнулся. Моя девочка.
После ужина, я неохотно собрал ее, чтобы вернуть матери.
Желая выпить, я решил заскочить в небольшой, местный бар, после того как закину ее домой. Клубы Саут–Бич не несли в себе больше никакого интереса для меня и вызывали только болезненные воспоминания о Пенни.
Шагнув в «Запотевшую кружку», я огляделся. Ритм джазовой музыки лился из колонок. Место было неброским, всего несколько столиков и барная стойка, никакого танцпола, никаких игр, ничего. Идеально.
Я подошел к бару, прислонившись локтем к поцарапанной дубовой стойке, чтобы привлечь внимание бармена.
– Макаллан, чистый, – заказал я, когда тот подошел.
Когда стакан был наполнен, я оглядел окружающую обстановку. Место было практически пустым. Я опрокинул выпивку, и внезапно мое тело загудело от эндорфинов. Там сидела она. На противоположной стороне от стойки бара, Пенни, она пока не заметила меня. Она отключилась, маленькая, черная соломинка в ее руке лениво чертила круги в ее розовом напитке. Темно–синяя блузка плотно обтягивала все ее изгибы, которые я слишком хорошо знал. Почему она должна быть такой красивой? Охренеть, как сложно забыть о ком–то, когда твой член дергается каждый раз, как ты видишь ее. Ее будет невозможно забыть. Даже от того, как сияли ее волосы на свету, у меня вставал.
Когда она, будто почувствовав меня, или разыгралась какая–то магическая сила, ее нежные, карие глаза поднялись, чтобы встретиться с моими.
Она указала на меня.
– Ты, – крикнула она.
Я бросил взгляд через плечо, не сильно уверенный в том, что она имела в виду меня.
– Пенни?
Она перевернула палец и согнула ее крючком, подзывая меня к себе. Я решил угодить ей.
– Ты, – прошептала она, когда я подошел ближе. Слишком близко. Достаточно близко, чтобы почувствовать ее вкусный запах. Я скучал по ее запаху. Ошеломленный ее видом, я не произнес ничего, и она снова заговорила:
– Ты сволочь, – промямлила она, алкоголь в ее дыхании.
– Прости? Ты – пьяна? – я потянулся рукой и отодвинул ее напиток.
– Ээээй, он мой.
Круто. Пьяная. Сильнее, чем я когда–либо видел ее такой.
– Давай я отвезу тебя домой, – я подозвал бармена и оплатил ее счет.
– Мне не нужно, чтобы ты что–то делал, – запротестовала она, отталкивая меня в сторону, когда опрокинулась на своем стуле.
