— Не просто вернётся, а вернётся победителем дракона, — поправил его Рикнер. — Разумеется, я согласен.
Герон лишь пожал плечами.
— Делайте, как считаете нужным. Я с вами.
Дилль быстро отсчитал четыре золотых окса ростовщику из тех, что ему вернул маг. Рикнер проводил взглядом оставшийся золотой, который Дилль спрятал в свой кошель.
— Пять оксов превратятся в ровную сотню, — на всякий случай сказал он.
— Ты нас совсем без денег хочешь оставить? — возмутился Дилль. — Пусть будут неровные восемьдесят монет.
— Ну, как знаете, — проскрипел ростовщик. — Брат Хисм, скрепи наш договор своей печатью.
Маленький монах достал два свёрнутых в трубку листа, походную чернильницу и перо, быстро нацарапал текст и приложил к каждой бумаге печать. Столбик дважды сверкнул, а на толстой бумаге остались коричневые подпалины в виде замысловатой надписи «Брат Хисм».
— Итак, жду вашего возвращения, господа драконоборцы, а засим позвольте откланяться, — ростовщик действительно сделал низкий поклон и удалился. Маленький монах засеменил вслед за ним.
— Эх, и чего я раньше в Тирогис не перебрался? — повторил Дилль, глядя вслед ростовщику. — Здесь ведь даже напрягаться не надо — богатые болваны сами деньги готовы отдать. А потом выручку можно в рост пустить и жить припеваючи.
— Знаешь, Дилль, говорят, что сделка с ростовщиком — это когда и ты, и он уверены, что обманули друг друга. Только чаще оказывается, что в дураках остаются вовсе не ростовщики. Вот я и не пойму: или мы заключили действительно выгодную сделку, или нас развели, как последних варваров? — проворчал Герон. — Ой, Гунвальд, я тебя не имел в виду!
— Да, ладно, я не обижаюсь! — отмахнулся каршарец. — Зато благодаря Диллю у тебя будет шанс получить всю сумму. Молодец, парень, ты всё-таки придумал, как наказать этого скрягу!
— Почему именно у меня? — удивился Герон. — Дилль же высказал условие, что деньги может забрать любой…
— Кто выживет, — закончил Гунвальд. — А поскольку у тебя нет амулета с проклятьем, которые есть у нас с Диллем, то тебя никто не может заставить лезть в пасть к дракону. Поэтому мы можем и не вернуться, а у тебя есть шанс.
— То есть, ты хочешь сказать, что я буду где-то отсиживаться и смотреть, как гибнут мои друзья? — прошипел Герон. — А потом вернусь и сграбастаю денежки? Так что ли, каршарец?
— Нет… я подумал… да не кипятись ты! — Гунвальд стушевался, глядя на рассерженного монаха.
Дилль счёл нужным вмешаться, пока разговор на повышенных тонах не перешёл в настоящую ссору.
