— Сэм, — грубо произнес мистер Джонстон. — Кен проделал долгий путь. Доминик может идти, но я хочу, чтобы ты осталась на какое-то время. Наш водитель может позже отвезти тебя домой... может быть, завтра, и ты насладишься временем, проведенным со своей семьей.
— Сэм уходит со мной, — ответил Доминик ее отцу. — Не потому, что я имею право решать, как она проводит свободное время, а из-за того, что нее есть собственное мнение, и сейчас она более чем жаждет сбежать отсюда.
Кевин выпрыгнул со своего стула с покрасневшим лицом и выпятил грудь:
— Я считаю, что ты должен извиниться перед всеми нами.
— Позволю себе не согласиться, — Доминик выпрямился. — Вы все должны извиниться перед вашей сестрой и вашей матерью за то, что обращаетесь с ними без должного уважения.
Кевин сжал руки в кулаки.
— Давай, рискни, — сказал Доминик.
— Оставь его, — обратился мистер Джонсон к своему сыну.
Доминик снова повернулся к миссис Джонсон.
— Простите, что мы уходим так рано, не успев даже попробовать вашу еду, потому что, я уверен, вы провели весь день за готовкой.
— Не беспокойтесь об этом, — со вздохом сказала она, ее плечи поникли. — Я все понимаю.
И было понятно, что именно она понимает.
Кен попытался отвести Сэм в сторонку, но испепеляющий взгляд Доминика заставил мужчину отступить, и они вышли за дверь и пошли к машине.
***
По дороге домой они молчали. Доминик начал задумываться над тем, не хватил ли он через край, и не слишком ли много сказал. Не смотря на то, что он знал, что должен извиниться перед Сэм, он также знал, что этот ужин не мог бы закончиться по-другому, ну разве что, в дело могли бы пойти кулаки. Это ему бы тоже понравилось – потрепать ханжеское лицо Кевина. Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы не забрать с собой парочку зубов перед уходом. Он не мог смотреть, как они обращаются с Сэм. Особенно, если учесть, что это была ее собственная семья. Не удивительно, что она о себе такого невысокого мнения.
Женщина была доброй и щедрой. Страстно любила свою работу. Они могли бы никогда не встретиться, не говоря уже о свадьбе, если бы она не была такой чертовски целенаправленной на получение сюжета и возможности проявить себя. Она не заслуживала, чтобы с ней обращались как с второсортной. Он стиснул зубы при этой мысли. Временно или нет, она его жена, а он защищает то, что принадлежит ему.
Дорога домой казалась невероятно долгой. Ворота открылись, и он, проехав по длинной подъездной дорожке, припарковал свой Мерседес у каменного фонтана. Бен настоял, что ему для карьеры нужен особняк. "Знаменитости должны жить на широкую ногу", — любил говорить Бен.
