– И вот представляете, снимаем мы сцену на мосту. Я по сюжету должна стоять у перил и смотреть на бумажный кораблик, который там внизу проплывает. А на мне такое платье легкое, белое, с во-о-от такой пышной юбкой. Ну и я, значит, нагибаюсь, чтоб посмотреть на этот идиотский кораблик, и вдруг ветер как дунет, и моя юбка – пщ-щ-щ!!! – вся вверх. Я стою там, как голая, а оператор мне кричит: «Люська! Это лучший кадр за всю картину!»
Артур, разумеется, не понимал из ее монолога ни слова, но не сводил с Люси восторженных глаз. Вид у него был совершенно окосевший.
– Зря ты его сюда привела, – пошутил Авалов. – Теперь он – поклонник Люсиного таланта.
Веселье продолжалось. Я тоже успела уже опрокинуть пару бокалов и тут же слегка опьянела – сказывалась, должно быть, усталость после нескольких дней пути. Руслан – образец выдержки и самообладания – уже отправился спать. Где-то среди пьяных морд мелькнул Андрюша, и я успокоилась, убедившись, что душевная травма, нанесенная мною этому мальчику, не заставила его свалиться в канаву в незнакомом городе.
– Спроси его, спроси, – теребила меня за рукав Люся. – На чем он приехал сюда?
– Господи, Люсенька, ну уж, конечно, не на пароходе, – огрызнулась я.
– Ну спроси, что тебе, трудно? – не унималась она.
– У меня свой небольшой самолет, – перевела я ей ответ. – Это очень удобно.
– Вау! – ахнула наша прима. – Ни фига себе, какой он богатый!
Ответ Артура привел в восхищение не только нашу штатную блондинку. С другого бока к нему тут же подсел Грибников, интимно интересуясь:
– А вы, мистер Дарк, каким, собственно, бизнесом занимаетесь? А как там у вас в Америке с налогами? Говорят, непомерные, а? А я слышал, что тех, кто вкладывает деньги в искусство, от налогов-то освобождают?
– О боже мой! – устало выдохнула я. – Нет, ребят, давайте как-нибудь сами. Ваш переводчик отправляется на покой.
Распрощавшись с коллегами и Артуром, я отправилась в свой номер. Несколько часов спустя меня разбудила какая-то возня в коридоре. Помотав гудящей головой, я разобрала обрывки фраз.
– May I come in? Why not, Lucy? Just a cup of coffee. [4]
– Нет, Артур, нет, давай-ка домой. Нах хаузе, андерстенд?
Кажется, они наловчились понимать друг друга и без переводчика. Впрочем, для девушки с внешностью Люси такие сцены – на любом языке мира – наверное, были не в новинку.
– Я не могу, понимаешь? Я же актриса, я главную роль играю! Мне нельзя выходить из образа! – втолковывала Люся настойчивому американцу.
