— Но веревку могут заметить снизу!
— Риск есть, поэтому все надо провернуть очень быстро. Как только Ульянка окажется в комнате, ты поднимаешь веревку, прячешься за слуховым окошком и ждешь ровно пятнадцать минут. Потом свистишь в свисток, снова спускаешь веревку… Ульянку я уже проинструктировала, она не возражает.
— А чем будешь заниматься ты?
— Мне предстоит отвлекать внимание Аннушкиной тетки ровно в течение пятнадцати минут. Это трудно, но я постараюсь. Главное, все делать четко по минутам, тогда план сработает. Короче, до завтра. Встречаемся на станции без четверти одиннадцать. О’кей?
— О’кей… — печально откликнулся Артем.
Всю ночь он так и не сомкнул глаз, представляя, чем может закончиться их сомнительное предприятие. Задремал юноша только после восхода солнца и в результате едва не опоздал на одиннадцатичасовую электричку. Поджидавшая его на перроне Кристина преобразилась до неузнаваемости — она избавилась от своего модного прикида, смыла косметику, зачесала в скромный пучок роскошные локоны, превратившись в скромную пай-девочку, чем-то похожую на Аннушку. Когда они сели в вагон, девушка укоризненно посмотрела на Артема, но так ничего и не сказала. В первые дни их знакомства Кристина чуть не влюбилась в этого рослого парня с красивыми синими глазами, но очень скоро разочаровалась в нем — слишком уж он был нерешительным и говорил намного больше, чем делал.
Они расстались за пару кварталов от дома Аннушки, договорившись, что каждый поедет к «объекту» своим путем. Кристина протянула тяжелый, слегка заржавевший ключ от чердака, пакет с веревкой, а потом, чуть помедлив, — поводок, на котором вертелась беспокойная мартышка.
— Ты за нее отвечаешь. Сверим часы. Сейчас двенадцать тридцать. Ровно в тринадцать ноль-ноль ты должен спустить веревку. Удачи.
— Удачи, — Артем, не оглядываясь, зашагал по улице.
Кристина мрачно смотрела ему вслед. Она выделила напарнику почти полчаса, за это время он успел бы без проблем подняться на крышу. Но после того, как Артем едва не опоздал на электричку, возникали сомнения в его способности действовать строго по графику.
В двенадцать пятьдесят пять девушка скорым шагом приблизилась к подъезду, а в тринадцать ноль-ноль ее украшенный французским маникюром пальчик надавил на кнопку звонка. За бронированной дверью раздались шаги, «глазок» потемнел — кто-то внимательно рассматривал незваную гостью. Наконец дверь открылась, и на пороге возникла сухощавая фигура Александры Георгиевны:
