Хоть и существует соотношение между личными и общественными проблемами, в ментальной сфере не остается места для их соотнесения. На площади, где призваны собираться люди для решения важных социальных проблем, вместо сбора людей, соотносящих частное и общественное, теперь господствуют ток-шоу, которые на всю область публичного транслируют сведения о личной жизни звезд, разговоры об интимной жизни обычных людей — своих персонажей, — обсуждения прочих проблем быта, не выходящих за рамки быта, за рамки частного. Тем самым подобная дискурсивная практика не соединяет частное и общественное, а частное подает под видом общественного, совершает тотальную подмену, а потому только разъединяет эти две сферы, уничтожает общественное и за счет этого отдает максимально широкое пространство на откуп частного. Подмена серьезного «откровениями» пустословия одерживает верх и учит людей отдаваться самим себе, замыкаться в своих личных проблемах. Но она не учит объединяться, смотреть за линию горизонта, видеть за деревьями лес, мыслить о значительно более глобальном и серьезном, чем правильный выбор стирального порошка в гипермаркете. Прислушаемся к мнению 3. Баумана: «общественное» колонизируется «частным» в виде деградации публичного интереса до любопытства к частной жизни общественных деятелей, искусство жить в обществе сводится к копанию в чужом белье и публичным интимным излияниям, а общественные проблемы, не поддающиеся подобной редукции, вообще перестают быть понятными. В эпоху глобализации социальные институты теряют силу, что ведет к упрочиванию общего интереса к частному, а нежелание людей переводить интерес в плоскость общественного облегчает работу тех глобальных сил, которые заинтересованы в бессилии государств и общественных институтов[36]. Поэтому массовый интерес тянется не к сложным и действительно важным общественным проблемам, а ко всяким бессодержательным сенсационным «открытиям», касающимся, например, личной жизни звезд шоу-бизнеса, к тем явлениям, которые по уровню действительной актуальности и общественной значимости сравнимы чуть ли не с пылинкой на ветру. В индивидуализированном обществе закономерна тенденция подмены серьезных социальных проблем и задач личными интересами.
Неудивительно, что масштабные системы социального жизнеустройства представляются большинству людей практически невидимыми, а потому непостижимыми и недостойными пристального внимания. Большие проекты сменились на микроскопические, ограниченные частными интересами. Попытки преобразования мира сменились на стремление оградиться от мира и его угроз, на абсолютизацию проекта частного мирка. Люди все меньше принимают всерьез обещания политических лидеров и активистов общественных движений, ибо горький опыт научил неверию политике. Они обычно объединяются с политическими деятелями не благодаря своей вере в их лозунги и проекты, а благодаря импульсу найти влиятельную поддержку для решения своих индивидуальных проблем. Поэтому объединяться предпочитают с сильными политическими акторами, которые путем нарастающей поддержки увеличивают свою силу, а также и отправляемое влияние на общество в первую очередь в своих, а не в общественных, интересах. Если раньше нонконформизм протестовал против доминирования общественного над частным, против государственно санкционированного давления на личность, то сейчас его функцией становится не только сопротивление давлению на личность сильных экономических и политических акторов, но и гегемонизму частного, индивидуального и обывательского над общественным.
