Она сжала зубы и попыталась не издавать слишком громких звуков. Ее глаза были плотно прикрыты, ладони сжимали простыни, а Стейси в состоянии полнейшего экстаза упорно трудилась над ней с умением, которое удивило Алексис. Напрягшиеся на ногах мышцы задрожали, она на мгновение задержалась у края бездны, надвигающейся на нее, а затем волны сильнейшего наслаждения стремительно прокатились по ее телу.
*******
Алексис устало посмотрела на красные цифры часов, стоящих рядом с кроватью, и погладила Стейси по спине - она лежала, положив голову на ее плечо и закинув одну ногу ей на живот.
- В какое время мы вчера пришли с пляжа?
- Я думаю, около десяти, - ответила Стейси, зевая.
- А уснули мы уже после двух, так что, если отнять час времени, который мы потратили на душ и разговор с Джейсоном, это будет означать, что мы любили друг друга в течении трех сумасшедших часов.
Стейси рассмеялась.
- Мы с лихвой побили время тех, кто наверху.
Алексис рассмеялась и поморщилась от боли. Стейси заставила ее использовать те мышцы, которыми она давным-давно не работала.
- Я голодна.
- Знаю, я слышу, как урчит у тебя в животе. Как ты относишься к тому, чтобы совершить набег на кухню?
Боже мой!
Это я - больная и счастливая.
Стейси оказалась намного более спортивной, чем выглядит. Прошлой ночью она загнала меня в столько разных позиций, что это стало походить на поединок, но я совсем не боялась проиграть. Видимо, я вела себя слишком громко, потому что она несколько раз толкала меня лицом в подушку. Я могла прогрызть дыру в наволочке. Мне бы хотелось проверить это, но она спит в моей спальне, а я знаю, что если войду туда, то обязательно разбужу ее.
Пустота так и не пришла. Вместо нее я пережила все виды эмоций, которые до сих пор заставляют меня улыбаться. Я вспомнила о главной шутке про лесбиянок, потому что думаю - я была бы очень рада, если бы она переехала ко мне, когда мы вернемся домой. Меня так и подмывает попросить ее об этом. В течение ночи я несколько раз просыпалась и каждый раз поражалась тому, что она лежит здесь, свернувшись калачиком рядом со мной.
Я не могу отрицать того, что я параноик, и продолжаю думать о том, что чувство пустоты заполнит меня. И так же сильно я боюсь, что однажды она вдруг решит, что я не для нее, но должна сказать, что это сводящее меня с ума, сказочное, блаженное чувство насаждения от полученного удовольствия удерживает мои страхи где-то в самых дальних уголках моего сознания. Скорее всего, это происходит потому, что разум мой остался где-то там, в складках постели.
