— Да, но должны были бы, капитан Браге, поставить охрану к ним!
— Это правда, должен был бы. Но эти местечковые идиоты из комендатуры готовы были скорее убить их, чем молниеносно доставить оперативным органам армии! — энергично отстаивал капитан Браге свои действия.
Их разговор был внезапно прерван: коменданта срочно вызвали к прямому проводу. Тот «прямой» будто потряс всю службу пристанционной комендатуры. Раненого оставили одного. Только через час вернулся обеспокоенный комендант, и окончание допроса вылилось в своеобразный товарищеский приказ:
— Придется вам, капитан, уехать в тыловой госпиталь. Наша пристанционная комендатура превращается сейчас в оперативный дорожный отдел по борьбе с этой удивительной настойчивостью «совиетских Иванов». Какие-то партизаны, активисты... Сам дьявол не разберет этой красной стратегии! Вы же знаете, что значит наша железная дорога и железнодорожный мост — единственный неповрежденный на весь фронт, что значат именно наши склады. То, что железнодорожный мост остался целым, слишком порадовало наше командование. Тем временем мои люди имеют данные, что под обоими мостами совиеты заложили мощные мины с замедленными механизмами и...
— О Боже! — воскликнул раненый офицер разведки. — Почему же вы... Ведь готовим...
— Знаю. Готовится такая операция! Трасса танкового рейда Гудериана. Да что говорить. Я уже вызвал опытных минеров из штаба фронта! Через два-три дня мы должны пропустить грузы наступающей армии Гудериана!
— Капитан, об этом можно и не говорить так громко, — предупредил Браге, выслушав коменданта. Этим предупреждением окончательно выбил любую настороженность коменданта к раненому.
— Хайль Гитлер, господин капитан! Вполне понятно. Но мины мы должны обезвредить еще до начала. Только бы минеров нам скорее.
— Позабочусь, непременно подгоню минеров. Ну что же, капитан, если я не пригожусь вам здесь, извините. Но стоило бы, конечно, связаться со штабом армии именно в плане. Я ведь работник отдела разведки.
Непринужденность и тон этого разговора не оставляли у коменданта никаких сомнений в искренности слов и намерений Браге. У коменданта не было особой охоты возиться со штабным капитаном и с перепиской о нем.
Он лишь на мгновение задумался и будто даже обрадовался, найдя гениальное решение проблемы.
— Ладно. Не станем записывать вас в наши рапорты! Один-два дня отлежаться вам придется в нашем медпункте, небольшое дело. Затем подкину...
— Вполне достаточно, капитан, один-два дня, и отправите меня в штаб фронта.
