У него были лукавые выразительные глаза с длинными ресницами, почти прямой нос, едва заметно загибающийся к низу. Он не был маленьким, и большим его нельзя было назвать. Гладко выбритое, овальное лицо. Ей нравились такие лица. Но среди своих знакомых она не находила схожих.
На душе у нее стало невыносимо. Она пыталась понять себя, но не могла объяснить, почему этот парень запал в ее сердце. Разве мало у нее поклонников, что в нем такое, чего нет в других, почему она так страдает? Разумеется, Кэрл, позже разберется в своих переживаниях.
Там, в банке, Кэрл по-другому посмотрела на Тони, сделала свой выбор. Она свыклась с мыслью, что он принадлежит ей, и она ответственна за него. А когда Тони начал играть со смертью, она злилась на него и переживала. Он вел себя, как безрассудный капризный ребенок, и ее чувства к нему незаметно переросли в материнские. И, как всякая любящая мать, готовая на все, ради любимого создания, она не успокоится, пока не убедится, что с ним все в порядке, и ему ничего не угрожает. Его образ, вместе с любовью и ужасом, который она испытала, впитался в ее сознание и овладел им.
Кэрл услышала голоса в прихожей. Наконец приехала Салли. Она посмотрела на часы. Было восемь вечера. Ей стало немного неловко. Бедняжка, наверное, не успела зайти домой. Хорошо, что ее парень Джонни, сейчас на соревнованиях. Салли поднялась в ее комнату, они обнялись.
– Подружка, мне так жаль тебя, – сказала она, лаская рукой плечо Кэрл. – У меня есть для тебя хорошая новость, – сказав это, она замолчала. Мама Эмми все поняла. Она вошла в комнату с ней, и все это время молча любовалась подружками. Надо дать девочкам посекретничать.
– Я сейчас принесу ваши любимые пирожные.
Девушки рассмеялись. Салли обожала испеченные Эмми лакомства. Кэрл терпеливо ждала, стараясь скрыть свое волнение. Салли начала издалека:
– Кэрл, я знаю, что ты католичка и по воскресным дням посещаешь церковь. Тебя уважает пастор, и любят прихожане. И вообще, тебя и меня воспитали в набожности.
Кэрл внимательно, не отрывая глаз, слушала ее, стараясь понять, к чему это она.
– Салли, – прервала она ее, – говори напрямую, не тяни, не мучай меня.
– Кэрл, – неуверенным голосом сказала Салли, – нам с тобой нужно посетить ясновидящую.
От ее слов она заерзала в кресле, посмотрела виновато на стену, где висело распятие, и немного поколебавшись, спросила:
– Салли, ты во все это веришь? – ее красивые глаза прищурились.
