--
Может, я хочу, - проговорила она, садясь, - чтоб ты был сладкий и липкий.
Виталик тяжело вздохнул.
--
Я уже давно жесткий и несъедобный, - сказал он. - Твое здоровье.
Выпив, он неприятно поморщился и снова взялся за вилку. Людмила Павловна наблюдала за ним.
--
Господи, всегда от Витьки такой измочаленный, - проговорила она. - Ты от него и из соседнего подъезда точно такой приходил... Где он обретается, беспокойная душа?
--
Не скажу, - ответил Виталик мрачно.
Людмила Павловна издевательски хмыкнула, всем своим видом показывая, что ее знания настолько велики, что глупо скрывать подобную мелочь.
--
Ох, да, забыла! Ну, храни, храни...
Виталик помолчал как бы в знак того, что действительно хранит.
--
У Витьки все в порядке, - протянул он. - Даже не переменился... Только вместо Высоцкого и "Машины времени" слушает Шевчука и группу "Любэ". .. А так все такой же...
Он оглянулся по сторонам, словно ища чьего-то присутствия.
--
Твой-то тебя не ревнует? - спросил он.
--
Который? - спокойно сказала Людмила Павловна.
Виталик снова вздохнул.
--
Господи, - сказал он. - Я и забыл, что тебя лучше ни о чем не спрашивать. Только наступи, сразу куда-нибудь вляпаешься...
--
Да никто меня не ревнует, - сказала Людмила Павловна, разглаживая халат на колене. - Меня вообще никто не ревнует. Никогда, - последнее слово она подтвердила легким хлопком ладони.
--
Неправда, - сказал Виталик задумчиво. - Я ревновал...
Людмила Павловна рассмеялась и махнула на него рукой.
--
Врешь ты все. Что это за ревность, коли я даже не замечала.
--
Я к дяде Васе ревновал, - сказал Виталик. - По глупости... Не показывать же.
--
Да уж действительно по малолетству, - сказала Людмила Павловна и посерьезнела. - К мужьям и женам не ревнуют, - проговорила она, поглядев прямо на Виталика.
--
Да, - согласился Виталик и повторил за ней. - К мужьям и женам не ревнуют...
--
А ты-то, - Людмила Павловна издалека уставила указующий палец на Виталикову руку. - На память по своей, что ли, кольцо носишь?
Виталик усмехнулся.
--
Второй раз подряд меня об этом спрашивают. Да ломает меня его снимать. Я привык. Очень удобно. Никаких истерик, лишних претензий, посягательств на свободу...
--
А что, - спросила Людмила Павловна иронически. - Много посягают?
--
Не много, - сказал Виталик. - Но бывает...
--
Зараза ты, - сказала Людмила Павловна равнодушно. - Заразой был, заразой и остался. Хотя... я и сама не люблю ничего менять.
Виталик, наконец, оторвавшись от тарелки, поднял на нее глаза.
