Меня вызвали в трест, сказали, как полагается, несколько ласковых слов, помянули мои заслуги и протянули приказ.
В коротком приказе, напечатанном на целом листе бумаги, было написано, что я назначаюсь главным инженером.
Звонили по очереди три телефона — один внутренний и два городских, в дверь ежеминутно заглядывала высокая, состарившаяся на своей должности секретарша, но управляющий отдал мне положенные в таком случае пятнадцать — двадцать минут. И даже спросил мое мнение. Но, не дослушав до конца путаный ответ, взял у меня листок с приказом, подписал его и быстро сказал:
— Ну вот, дорогой Виктор Константинович, с этой минуты вы главный инженер строительного управления. Будем вам помогать. Если что, приходите запросто…
Он вздохнул и тут же схватил трубки сразу двух телефонов. Обрушил гнев на трубку, которую держал в правой руке, молодцевато прокричал «Есть!» левой трубке и при этом, как мне показалось (конечно, только показалось!), третьей рукой нажал пуговку звонка.
Вошла секретарша, и управляющий кивнул. Дверь широко открылась, в кабинет начали входить сияющие люди с большими папками.
На лице управляющего появилось сладкое выражение, он выскочил из-за стола, направился им навстречу. На ходу наклонился ко мне и прошептал:
— Заказчик приехал. Помочь не поможет, но напакостить может.
Несколько минут длились взаимные приветствия. Затем один из прибывших, лысый, в золотых очках, заявил:
— Подводишь, Николай Николаевич. Смотри, этак нас с тобой в высокие инстанции вытащат. Не хочешь досрочно сдавать кинотеатр. А знаешь, кто должен приехать на его открытие?
Он важно через очки оглядел всех.
— Да… да, правильно, — все с той же сладкой улыбкой подтвердил мой управляющий и лукаво мне подмигнул: — Подводишь, Виктор Константинович! Сколько раз я говорил вашему управлению…
