— Владимир Алексеевич, батенька! Что тут у Вас творится? — все повскакивали с мест, пришлось вставать и Сергею. Его Высокопревосходительство адмирал Лазарев недовольно шмыгал красным от нюхательного табака носом и грозно двигал седыми бакенбардами. — Я у кого спрашиваю? А это что за клоун? И почему он в святая святых, в штабе флота?
— Михал Петрович! Любезный! Вам вредно так волноваться! — начал Корнилов. — У нас идет совещание, знакомимся с данными разведки!
— А командующий флотом узнает об этом последний! Вы забываетесь, милостивый государь Владимир Лексеевич! Кто такой? — он ткнул пальцем в сторону Сергея.
— Начальник второго отдела 8-го управления ГРУ ГенШтаба кап-два Михайлов. — представился Сергей.
— Устава не знаешь? Где 'Ваше Высокопревосходительство' потерял?
— В тысяча девятьсот семнадцатом году, в феврале месяце, данное обращение было отменено указом Временного правительства России. После добровольного отречения от трона императора Николая Второго, Романова.
— Какого отречения? — тихо вымолвил старичок, хватаясь за сердце. Подбежавший адъютант Железнов подхватил его под руку и провёл к креслу. Сергей достал аптечку, и подал таблетку нитроглицерина.
— Возьмите под язык, сейчас полегчает!
— Где Вы, милостивый государь, такого франкмасона достали! Ишь, вольтерьянцы, разболтались! На тысячелетнюю Русь руку подняли! На государя-императора!
— Я здесь не при чем, господин адмирал. Это ещё до меня было, почти сто лет назад.
— Вот, Михал Петрович, его документы! Сергей Юрьевич, дайте бумагу!
Адмирал отставил руку и откинул голову, чтобы прочесть документ. Затем отдал его Железнову:
— Прочти, милейший.
Тот прочел, с датами. Адмирал долго смотрел на пол. Затем поднял голову и сказал:
— Враки!
Тогда Истомин вытащил из кармана цветные фотографии, сделанные у Зимнего дворца.
— Вот, Ваше Высокопревосходительство. Господин Будаков и Ваш покорный слуга были там. Теперь там музей. А вокруг Содом и Гоморра. Сие правда, Ваше Высокопревосходительство.
— Дай-ка, милок, ещё одну пилюлю! Полегчало! — он протянул руку Сергею, который положил в неё еще маленькую таблетку нитроглицерина. — Вестовой! Чаю! Ну-с, что тут у Вас?
— Разбираем Крымскую войну 1853-1856 годов. Сергей Юрьевич соблаговолил собрать все, вместе с картами и планами сражений.
— Ну-ка, ну-ка! Не разберу, меленько написано! — Сергей поменял масштаб. — Вот, значительно лучше.
Приходилось, конечно, постоянно двигать страницу по экрану. Спустя час стало видно, что адмирал устал. Старый он уже! В следующем году его не станет. Он откинулся в кресле и прикрыл лицо руками.
