Девушка остановилась, ошеломленная таким безапелляционным требованием. Да еще произнесенным с такой… с такой наглостью, вот. Глаза ее распахнулись так широко, что Виктор шагнул навстречу девушке.
— Юра, ну зачем ты… — укоризненно обратился он к другу. — Неприлично так себя вести, особенно с девушками. — Все внимание его между тем было обращено только на нее. — Девушка к кому шла? Ко мне, правильно? А не к тебе…
Лика благодарно прижалась к Виктору, его руки сомкнулись на ее тонкой талии.
— Витя, — еле слышно произнес Юрий, — мне срочно нужно поговорить с тобой. Наедине, — добавил он, бросив неприязненный взгляд на томную красотку.
— Опять ты за свое. Не можешь без меня справиться? — недовольно пробурчал Виктор. — Хочешь говорить — говори, но только по-быстрому. Я хочу уединиться с Ликой.
— Мама умерла, — произнес Юра еще тише. — Час назад мне позвонили из больницы. Тебя не могли найти.
— Твоя мама? — не понял Виктор, с соболезнующим взглядом поворачиваясь к нему.
— Нет. Твоя…
Виктор отстранил от себя девушку, сделал слепой шаг вперед. Он ничего не почувствовал, не осознал.
Слова Юрия показались ему нереальными. Еще утром мама была в хорошем настроении, пыталась, как всегда, немного повоспитывать его, сердилась за то, что сын отмахивается от мудрых слов и советов. Она ведь почти не болела. Так, проявлялись обычные возрастные недомогания — то сердце прихватит, то давление, то на суставы пожалуется. А теперь его чувства были почти парализованы.
Сквозь туман он видел искаженное лицо Юрия, который что-то быстро говорил, но смысл его слов не доходил до сознания. Лика попыталась обнять его, он оттолкнул ее и пошел куда-то, сам не зная куда, лишь бы уйти от того места, где на него обрушилась беда. Тишина навалилась со всех сторон, покрыла колпаком. Юрий догонял его, растерянно крича что-то вслед. Он не слышал, тупо шел, никуда не сворачивая. И лишь когда Юрий все же настиг его и основательно встряхнул, тишина лопнула. Нестерпимо и беспощадно обрушились звуки.
До этого он был вне времени и пространства, а тут вдруг вернулся в реальность, где нет ничего, кроме острой пронзающей боли.
…Похоронами занимался Юрий. Виктор находился в страшном состоянии оцепенения.
Ему подавали еду — он механически ел, не ощущая вкуса.
Ему подавали одежду — он переодевался. Выгонял всех из комнаты, отказывался выходить, сидел в кресле и смотрел в окно.
Там, за стеклом, началась зима. Снег засыпал двор. Все стало однотонно-белым. Так и должно быть, когда уходят близкие люди. Не прощаясь и не предупреждая о своем уходе.
