– А каким боком во всем этом участвуете вы, господин Ордиер? – спросил Джейси-Джей, желая заполнить паузу в разговоре. – Вы ведь, насколько я понимаю, вовсе не антрополог?
– Верно, вы не ошиблись.
– И в какой же области вы специализируетесь?
– Я отошел от дел.
– Не рановато? Вы совсем еще молоды! – удивилась Луови.
– Увы, так только кажется.
– Дженесса сказала, у вас есть дом на холме у самой границы катарийских земель. Интересно, оттуда видно их поселение?
– Разве что с горы, – ответил Ордиер. – Я вас свожу туда, если вдруг пожелаете. Хотя предупреждаю, прогулка будет не из легких.
– Взобраться на жалкую груду камней? Я вас умоляю!
– Это лишь один способ туда попасть, и далеко не оптимальный. Вы все равно ничего не увидите. Катарийцы поставили стражников по всему хребту.
– Так покажите мне стражей!
– Увидите. Только особенно ни на что не рассчитывайте. Они сразу отвернутся, едва поймут, что на них смотрят.
Пэррен раскурил сигару от декоративной свечи на столе, с блаженной улыбкой откинулся в кресле и выпустил изо рта струйку дыма.
– И это своего рода реакция, – проговорил он.
– Своеобразная и единственная, – ответила Дженесса. – Наблюдение бесполезно, если объект реагирует на наблюдателя.
– Зато полностью вписывается в профиль. Отличный поведенческий стереотип.
– Профиль? – переспросила Дженесса. – А откуда нам знать, какие у них поведенческие стереотипы? Того, что мы видели, явно недостаточно для основательного исследования. Куда полезнее было бы выяснить, как бы они поступили, не будь рядом нас.
– Что, на ваш взгляд, невозможно?..
– А если бы нас здесь вообще не было? Что, если бы на целом острове не было ни души?
– Ну, это даже не допущение, а фантазии чистой воды! Антропология – наука прагматиков. Воздействие современного мира на изолированные сообщества волнует нас не меньше, чем сами сообщества. И если надо, мы вторгнемся и изучим это воздействие. Лучше так, чем никак.
– Вы думаете, до вас никто не пытался? – взорвалась Дженесса. – Все оказалось впустую. Катарийцы просто ждали, пока мы уйдем. Ждали, ждали и ждали.
– Но и это реакция, вполне годная.
– Никакая не годная! – не выдержала Дженесса. – Игра, кто кого перетерпит.
– В которой, надо полагать, победят катарийцы? Так я должен вас понимать?
– Слушайте, Джейси… профессор Пэррен. – Дженесса подалась вперед и была явно на взводе. Длинная прядь волос упала в нетронутый десерт. – Когда катарийцы сюда только приехали, из нашего отдела в их лагерь отправили исследовательскую партию. Ученые должны были изучить тот самый отклик, о котором вы только что говорили. Они явились туда, не таясь. И что вы думаете? Катарийцы молча ждали, пока те уйдут. Сидели, стояли – кто как, где кого настигло их появление. И ничего не делали целых семнадцать дней. Полное бездействие! Не говорили, не ели, не двигались. Когда им протягивали еду или пищу, они принимали, но никак не пытались сами ее добыть. Когда им хотелось спать, они засыпали прямо тут же, на чем пришлось. В грязи, в испражнениях, на голых камнях – без разницы, а проснувшись, возвращались в свою позицию.
