— Странно, очень странно, — Иванов заскреб затылок, — вообще, товарищ, нужно сказать, — он слабо улыбнулся, — что вместе с вами на Медынск надвинулись всякие чудеса. Пожалуй, вы правы, — он помолчал, — сумасшествие моей жены — дело частного порядка. Прежде всего…
Иванов преобразился. Придвинув документы, он сразу стал человеком дела. Его глаза затвердели и обострились, черты лица стали четче. Он расправил на скатерти план сокрытия клада. Двое других смотрели через его плечо.
План оказался очень ясным и точным, составленным по всем правилам. Чертил его, несомненно, летчик, — дал заключение эксперта Иванов.
— Итак, товарищи, обсудим, — сказал Фенин. — Думаю, подлинность бумаг не подлежит сомнению — кому и зачем нужно было бы зря разводить такую канитель? Мы должны торопиться — золото не может уйти из рук рабочего государства. Этот Кэрч приехал вчера вечером — значит, сутки назад. — Фенин взглянул на черное оконное стекло.
— Как иностранец, он, конечно, зевать не будет. До Огнева двадцать верст. Хорошо еще, если он не отправился туда сегодня. Во всяком случае, мы выезжаем сегодня же — на хороших лошадях доедем в три часа. Вернемся как раз к началу торжеств. Вы сможете?
Мак кивнул головой.
— Ладно. А ты?
— Нет. — Иванов, очевидно, все еще не мог забыть свою неприятность. Его твердые пальцы нервно барабанили по краю стола. — Есть причины, ребята. У меня много работы в связи с предстоящими полетами. Да я и не нужен вам — справитесь вдвоем.
— Да ведь только на один день! — Мак вложил в свой голос всю наличную убедительность.
— И, кроме того, вдвоем нас мало. Их-то тоже двое, — поддержал Фенин. — Пойдет перепалка — что тогда? Ведь обещали мы не говорить милиции. Попроси — тебя заменят. Ну, идет?
Иванов снова сделал знак отрицания.
— Не уговаривай. Служба. И, кроме того, эти семейные неприятности. Конечно, вздор, но я определенно отказываюсь ехать.
Мак начал раздражаться. Или этот Иванов страшно хитрый мошенник, или у него какая-то другая тайна. Как же — ему указывают выход из опасного положения, хотят спасти, а он… он ведь, несомненно, замешан в деле. Мак решил пойти на последнее средство.
— Товарищ Иванов, вам нужно ехать. Это снимает с вас всякие подозрения. Неужели же вы не понимаете? Все-таки установлено, что вы бывали у профессора, знакомы с его дочерью… — он оборвал, видя, как лицо Иванова опять наливается кровью и он медленно встает из-за стола.
— Товарищ Мак! — Иванов приблизился вплотную. — Товарищ Мак, вы снова затронули этот вопрос и уже, кажется, не как мой лично! Теперь я уже не оставлю это. Я хочу верить, что сами вы просто находитесь в заблуждении, по молодости лет, что ли. Сейчас мы все втроем пойдем к Добротворскому и спросим — действительно ли он знает меня. Вы говорите, там был англичанин — привлечем свидетелем и англичанина.
