– Итак? – как ни в чем не бывало произнес Арамис, закрывая свою книжку.
– Плохо мое дело, ребята, – сказала левая голова и с тяжким вздохом поникла на грудь. – Загибаюсь я. Прямо признаем, не жилец я на вашей Земле.
Все промолчали. Галя всхлипнула и смахнула со щеки слезинку.
– Вот и позвал я вас, ребята, чтобы поговорить начистоту, – продолжал Двуглавый Юл, поне многу воодушевляясь. – Дело мое швах, на Земле вашей никто мне помочь не может, вы уж мне поверьте. Иначе я бы вас, ребята, нипочем бы не позвал. Но, раз уж дело мое такое, что остается мне здесь только подохнуть, как последней собаке, решил я на все плюнуть и все как есть вам рассказать. Потому что, ребята, нет мне никакого смысла молчать, раз уж видны мне концы…
– Это мы уже поняли, – холодно сказал Арамис.
– Действительно, Двуглавый, – сказал флагман Макомбер. – Вы же все-таки мужчина, хоть и негодяй. Не размазывайте, перестаньте причитать и приступайте прямо к сути.
– А суть, ребята, вот в чем, – понизив голос, проговорил Двуглавый Юл. – Неохота мне помирать, вот в чем суть. И ведь не то чтобы я смерти боялся. Видел я ее, костлявую, во всех видах: и огненную, и ледяную, и голодную… Вот прямо так, как вас перед собой вижу. Поставишь, бывало, к стенке десяток-другой каких-нибудь со щупальцами, вынешь пистолеты и раз-раз-раз! – все лежат и даже лапками не дрыгают… И сам убивал немало, и меня убивали… Нет, ребята, на смерть я нагляделся и ничуть ее не боюсь. Но умирать мне все-таки неохота[14].
Двуглавый Юл даже зажмурился от сочувствия к самому себе.
– И вот теперь, – продолжал он и то ли хихикнул, то ли всхлипнул тихонько, – остался у меня один-единственный шанс на спасение. Это огромная тайна, в ваших местах она ни единой душе не известна, но вам я открою ее полностью и до конца. Только прежде мне придется сделать одно чистосердечное признание, и вы должны дать мне гарантии, что ваши власти не повесят меня потом за обе шеи.
– Никаких гарантий вы не получите, – спокойно произнес флагман Макомбер.
– Так с какой же стати я буду тогда… – начала было с негодованием левая голова, но правая хрипло прошептала ей на ухо:
– Не валяй дурака, никто нас с тобой не повесит, раз уж до сих пор не повесили.
– Ладно! – сказал Двуглавый Юл и изо всех сил стукнул кулаком по подлокотнику. – Где мое не пропадало! Полагаюсь на ваше благородство, ребята. Я торжественно, добровольно и чистосердечно признаюсь в том, что все наши дела, о которых этот зловредный Мхтанд рассказал этой вот девчонке, есть чистейшая правда. И про Планету Негодяев, и про Великого Спрута, чтоб ему сдохнуть, и про Искусника Крэга… и про машины на живых мозгах… и для чего я на «Черной Пирайе» к вам на Землю наведался…
