– Но там, куда вы собрались, стоят французы. Они покидают Москву: несколько дней назад Кутузов не пропустил их по старой Калужской дороге, теперь неприятель переходит на наш тракт и скоро появятся здесь. Вы не смогли бы проехать мимо французов, даже если б оказались здоровы, – объяснил Александр. Заметив, что из глаз больной брызнули слёзы, поспешил её успокоить: – Не нужно плакать, я что-нибудь придумаю. Это ваше имение – оно находится прямо у дороги или нужно ещё сворачивать?
– Оно довольно далеко. С дороги нужно свернуть направо и ехать пару часов, – всхлипывала Елена, она не вытирала слёз, потому что не могла заставить себя разомкнуть руки, обвивавшие шею спасителя. Казалось, что, сделав это, она опять провалится в холодный чёрный туман.
– А на старую Калужскую дорогу из этого имения можно выехать? – уточнил Александр. Он сам протянул руку и осторожно вытер слёзы на щеках девушки.
– Да, имение находится посередине между этими двумя трактами. Из него можно выехать на любой из них.
– Значит, как только спадёт жар, я отправлю вас по старой Калужской дороге, там вы уж точно не столкнетесь с французами. Вам просто нужно выздороветь, чтобы можно было ехать в коляске.
Как сквозь вату, слушала его Елена. Василевский говорил какие-то слова, и она даже всё понимала, но её отвлекал зов тела. Откуда взялась эта чувственная дрожь, откуда эти тёплые волны? Сознание как будто раздвоилось. Сейчас в Елене жили две девушки: одна слушала своего спасителя, а другая думала о том, что раз она обезображена, то ни один мужчина не захочет сделать её своей, тем более этот красивый, как античный бог, зеленоглазый граф. Если бы Елена смогла вернуть красоту и предложить её своему спасителю, пусть всего лишь один раз! Ведь воспоминания об этом коротком счастье остались бы с ней навсегда, хоть на этом свете, хоть на том…
«Господи, окажи милость, разреши мне узнать женскую долю», – мысленно попросила княжна и тут же ужаснулась. Что она такое несёт? Просит у Небес разрешения на грех?!
«Ну и что? Я не виновата в том, что изуродована. Я хочу стать такой же, как все…»
Елена крепче прижалась к Василевскому и вдруг осознала, что в её живот уперлась твёрдая плоть. Неужели судьба даёт ей шанс, и теперь осталось только сделать выбор?.. Да или нет?.. На одной чаше весов лежали вся прошлая жизнь и безупречное воспитание светлейшей княжны, а на другой – это мгновение, может, последнее в жизни.
«Да», – решилась Елена и храбро сказала:
