Когда помещение залил яркий свет, Корн с трудом приподнял голову, окидывая свое подрагивающее, словно в конвульсиях, тело. Взгляд тут же впился в собственные руки, на которых вздулись вены. Пальцы стали узловатыми и скрюченными, он едва мог шевелить ими.
Да что происходит, черт возьми? Мысленно матерясь, Корн пережидал странный приступ, утешая себя тем, что это может быть еще один побочный эффект от принятия препарата. Тело все еще подстраивается под новые условия, вот и происходят подобные встряски организма. Наконец, и правда стало немного легче. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Майкл с трудом слез с кровати, рухнув прямо на пол.
Все тело охватывала неприятная слабость, и каждое движение давалось тяжело. Корн упрямо стиснул зубы и, опираясь о кровать, заставил себя подняться на ноги. Держась за все, что только попадалось по пути, доковылял до ванной комнаты и включил воду. Долго судорожно хлебал ее прямо из-под крана, потом поднял отяжелевшую голову и сфокусировал взгляд на отражении в зеркале.
В ту же секунду ноги его подкосились, и он едва не рухнул на пол. Сам не знал, каким чудом удержался. Остекленевший взгляд уставился на собственное лицо, до конца не веря в реальность происходящего. Может, это какой-то чудовищный кошмар, навеянный собственными страхами? Разум отказывался воспринимать такую шокирующую реальность. Из зеркала на него смотрел старик. Не та моложавая версия, которую он старательно поддерживал благодаря пластическим операциям и новомодным препаратам, поддерживающим молодость как можно дольше. Самый настоящий старик. Дряхлый, сморщенный, с воспаленными глазами и трясущимися руками. Какого черта?
Корн не без труда заставил себя отвести взгляд от зеркала и поднести к лицу идентификатор. Быстро связался с Томасом и потребовал, чтобы тот немедленно мчался к нему. Сонный непонимающий голос в идентификаторе что-то пробормотал и Корн повторил приказ, рявкнув так, что едва не сорвал горло. Но это усилие окончательно подкосило его. Майкл рухнул на пол и больше не смог подняться. Его хватило только на то, чтобы прислониться спиной к стене и уставиться на соседнюю, где висело зеркало. Корн все еще надеялся, что это какая-то ошибка или горячечный бред.
Ворвавшийся в комнату Томас, который, как главный медик, имел доступ во все помещения корабля, застыл на пороге соляным столбом. Его расширенные глаза лучше всего доказали Корну, что все это самая настоящая реальность.
