– Регенерация вадеров тут ни при чем, моя милая Дафрия, – усмехнулся он.
Дафи поморщилась, когда он так к ней обратился, но в то же время почему-то внутри потеплело. Снова эта противоречивость, так беспокоящая ее, и которой она не могла найти объяснения.
– Решил проверить опытным путем, на что способно мое изобретение.
– Твое изобретение? – с недоумением спросила она, и тут ее глаза расширились. – Хочешь сказать, что то, что ты выжил в анабиотической капсуле, не случайность? И другие вадеры не были бы способны на это?
– Ну вот, ты и сама прекрасно поняла ответ, – Алаур улыбнулся и снова посмотрел в зияющий провал, скрывающий место, что было его пристанищем на протяжении тысячелетий.
– Похоже, теперь я понимаю, зачем Майклу Корну понадобилось затевать эту экспедицию, – пробормотала она, пытаясь до конца осмыслить то, что открылось ее пониманию. – Вот, почему он вокруг тебя на цыпочках ходит! Хочет заполучить твой маленький секрет?
– Не такой уж и маленький, – хмыкнул вадер. – По крайней мере, для него. Если бы мне самому дали возможность повторного выбора, я бы предпочел умереть вместе с моим народом. Но это я понял лишь теперь. А тогда практически вечная жизнь казалась волшебной мечтой, возможностью исправить то, что исправить нельзя. Целью сама по себе. Только вот мы всегда забываем о том, что когда та или иная цель достигается, приходит осознание того, что она не настолько уж значима. И что у всего есть оборотная сторона. И есть цена, которую приходится платить. Моя оказалась несоизмерима.
– Но ты жив, – Дафи обескуражено вглядывалась в немного хищный профиль. Почему так ноет сердце от его слов? От понимания того, что ему плохо сейчас? – Разве это не главное? Пока жив, всегда есть надежда.
– Надежда на что? – он горько усмехнулся. – Я не более чем осколок прошлого, которому нет места в настоящем. Все, ради чего я жил и боролся, превратилось в пыль.
Болезненное понимание заставило ее похолодеть.
– Выйдя сюда сегодня, ты надеялся на то, что умрешь? Что твоя регенерация не справится?
– Когда об этом говорит кто-то другой, это выглядит жалким и малодушным, – хмыкнул он. – Но ты права. Что ж, у меня достаточно времени, чтобы найти иной путь, как победить собственное творение.
– Не нужно! – Дафи снова схватила его за руку, только теперь без агрессии. Скорее, пытаясь поддержать.
Впервые она увидела в нем не высшее существо, которое может причинить боль, а живого человека. Со своими слабостями, со своей болью, с которой он не может справиться. Бесконечно одинокого и лишенного смысла дальнейшего существования. То, что его все-таки нашли здесь, стало для него не благом, а худшим наказанием, какое можно представить. Стоило представить, что Алаур может исчезнуть навсегда, как все ее страхи показались надуманными и глупыми. Черт, как же все-таки сильно он успел въесться в ее сердце! И она всерьез думала, что сможет выбросить вадера из головы?
