И Пантюхина это здорово достало.
— Нехорошие люди, — говорит — недаром у них в сортире мыши бегают.
А надо сказать, что спал Пантюхин крепко. Когда он жил в первой битмовской общаге, там его раз вместе с кроватью из комнаты в умывальную выносили. Думали, проснется и удивится среди умывальников. Ждали, ждали удивления, а Пантюхин так и не просыпался. Так его и унесли обратно, и утром он проснулся и ничего не знал. Не то, что сосед его, Петриков. Тот вообще во сне разговаривал. И не просто разговаривал, а отвечал на вопросы билетов, и, самое главное, без ошибок. И, бывало, перед зачетами все соберутся у них в комнате, и начнут билеты спрашивать, как на консультации. А Пантюхин к этому привык, и в это время спал, и все ему было до фонаря. Вот какого человека новочеркасские студенты допекли.
И задумал Пантюхин план мести.
— Отомщу я им, — твердил он, — вы только посуду не сдавайте.
Под конец практики комната была полна бутылок. Под кроватями бутылки, в шкафу бутылки, на тумбочках и подоконнике — везде бутылки. Так что председатель студсовета, когда заходил в десять часов проверять, нет ли женщин, всегда спрашивал:
— А что это у вас бутылок много? — на что Пантюхин всегда отвечал:
— Ты лучше мышами займись. Бегают, знаешь, и раздражают.
И вот настал час мести — точнее, два часа ночи. Ровно в два Пантюхин открыл окно и вывалил на железный ящик весь запас бутылок, и успел закрыть окно раньше, чем они долетели до низу. Не успели утихнуть громовые раскаты, как в общаге повсюду захлопали окна и нестройный хор заголосил:
— Елки-моталки, два часа ночи!
На следующий день Пантюхин ходил довольный и все повторял:
— Как я их уделал!
А когда уезжать, припер Пантюхин с НЭВЗа здоровенную цепь, купил в хозмаге амбарный замок за два пятнадцать и повесил эту цепь на ручку двери председателя студсовета, а ключ выбросил в аэропорту города Ростова.
— Это, — говорит, — чтоб мышами занялся.
А то бумагой шуршат и раздражают!
ЖЕЛТАЯ ГИРЯ В третьей общаге стояла в комнате у одних мужиков здоровая двухпудовая гиря. Когда-то там армейцы жили — ну, те, что поступили в БИТМ после армии — один там с флота был, вот он ею и баловался. Бывало с утра встанет и машет ею раз по двадцать, чтоб мускулы не заржавели. А когда кончил БИТМ и уехал, то он эту гирю то ли забыл, то ли в рюкзак она не поместилось, то ли просто было лень тащить, только она так в общаге и осталась.
А после него в эту комнату поселили студентов тоже иногородних, но после школы. Хотели они тоже начать мускулы качать, только два пуда для них многовато оказалось. Было бы хоть две по пуду, другое дело. Пилить же гирю пополам никто не хотел.
