Русское подполье. Пути и судьбы социал-христианского движения | страница 4



Большую часть срока Огурцов находился в самых страшных лагерях и тюрьмах, в тяжелейших условиях. И всё это под оглушительное молчание правозащитной общественности, для которой лидер ВСХСОН был «страшным русским националистом», угрозой, как известно, худшей, чем близкие по духу большевики. Лишь Солженицын в изгнании раз за разом выступал в защиту «замученного русского мыслителя». И сказал своё слово первоиерарх РПЦЗ митрополит Филарет. Да кое-кто из совестливых иностранцев не умолчали... Но этого было мало - тем более, при неуступчивости Игоря Вячеславовича. Он освободился уже в конце 80-х и был выдворен из страны под угрозой нового ареста.

Замечательно, что после столь долгой изоляции острота зрения мыслителя-провидца ничуть не притупилась. Выехав заграницу, он детально предсказал крах СССР в ближайшие несколько лет. Почти никто не верил тогда этим прогнозам, но они, к несчастью, сбылись в точности. Так и теперь большинство не верит и не желает слышать набатом звучащих предостережений на фоне стремительно разлагающейся системы - плоть от плоти, дух от духа наследницы иллюзорно канувшей, а на деле лишь сменившей название в 91-м...

ВСХСОН доселе остаётся малоизученной и старательно преданной забвенью страницей нашей истории, истории - не будем говорить «диссидентского» (пусть оставят себе это опоганенное ими слово авторы подлых подмен и замалчиваний), но - русского движения. Если история оного, имена его выдающихся деятелей времён последнего царствования постепенно начинают возвращаться, то послевоенный и доперестроечный период до сих пор зиял брешью, словно вовсе не было всё то время русского движения. Заполнить эту брешь в нашей истории призвана книга петербургского историка, председателя Русского Обще-Воинского Союза И.Б. Иванова «Русское подполье».

История ВСХСОН похожа на роман, но куда более увлекательна, чем всякий вымысел, ибо нет автора более талантливого, чем сама жизнь. Игорю Борисовичу, однако, удалось не только живо и проникновенно рассказать её, чему, несомненно, весьма помогло личное знакомство со многими героями книги, включая И.В. Огурцова, но и отразить в книге перипетии общественной, политической и религиозной жизни охваченного периода, по ходу повествования коснуться многих вопросов, судеб и малоизвестных фактов. Это делает книгу среди прочего своеобразным путеводителем по эпохе, не только отражающим тогдашние процессы, но и вскрывающим их глубинную суть.