– Для начала ответьте на наши вопросы, потом вам дадут возможность поговорить с вашим куратором. Если, конечно, он сам этого пожелает.
В груди глухо заныло. А пожелает ли? Вдруг он уже все для себя решил? Посчитал, что я недостойна его. И больше не желает иметь со мной ничего общего.
– Хорошо, я все расскажу, – еле слышно сказала, уставившись в одну точку. – Как вам наверняка уже известно, мое настоящее имя Таниэль дир Саран. По национальности таринка. По нашим законам мою судьбу был вправе решать брат. Это он заключал контракт с Норданом лар Са-Ирдом. И он брал за это деньги. Меня никто ни о чем не спрашивал. Просто передали новому хозяину. Да, я сбежала от него и попыталась начать новую жизнь. Но разве на Новой Земле не защищают права и свободы всех жителей Федерации? А теперь, после подписания контракта с корпорацией «Корн», я стала гражданкой Новой Земли. И раз я не подписывала с огасом контракт лично, то имеют ли право меня принуждать? Насчет того, брала ли я у него деньги, можете уточнить у него лично, а лучше у моего брата. По поводу фальшивых документов, то признаю, что так и есть. Мне пришлось поступать сюда под чужим именем, чтобы Нордан лар Са-Ирд не смог найти. Но ведь тестирование я проходила честно, и меня признали годной. Что вы еще хотите знать?
– Пожалуй, этого достаточно, – сухо сказал лейтенант.
– А теперь я могу поговорить с мистером Паркером? До того, как вы передадите меня тому, кто продолжит издеваться надо мной, как делал это раньше? – голос сорвался от наплыва эмоций, и я закрыла глаза, из последних сил сдерживая слезы.
Похоже, мои сны оказались вещими. Все то время, пока я так радовалась обретенному счастью, проклятый огас подбирался ко мне, словно кот к беззаботной мышке. #287051262 / 02-апр-2017 Пока все-таки не нашел.
Лейтенант повернул голову в сторону зеркальной стены и чуть изогнул бровь, а до меня вдруг дошло. Все это время Рендал находился рядом – стоял по ту сторону и наблюдал за моим допросом.
Не могла понять, как к этому относиться. Сделал он это из-за того, что хотел контролировать происходящее и вмешаться в случае необходимости, если со мной станут плохо обращаться? Или желал понаблюдать со стороны, составить свое мнение о том, что думать обо мне дальше? И как поступит сейчас, когда все услышал?
Несколько секунд ничего не происходило, потом дверь в помещение снова открылась, пропуская Рендала. А мне стало нестерпимо горько от того, каким чужим он выглядел. Словно снова вернулись те дни, когда он для меня оставался недоступным куратором и делал вид, что я ничего для него не значу. Или теперь ему уже и вид не нужно делать? От последней мысли стало совсем тяжко, и я судорожно вздохнула.
