Андре Давен согласился устроить представление
Revue nugre. Парижские художественные круги в то время были очень увлечены всем, что касалось Америки, и в частности негритянским искусством и джазом. Андре Давен дал Каролин Дадли карт-бланш. Благодаря своим американским связям и страсти к представлениям, ей удалось привезти из Нью-Йорка двадцать семь артистов, среди которых были такие музыканты, как Клод Хопкинс, Сидней Беше, Спенсер Уильямс и Даниэль Дойл. Звездой этого турне была Мод де Форест, поющая блюз и спиричуэлс. Танцовщицы, среди которых была и Жозефина Бейкер, дополняли этот звездный набор артистов.
Первое выступление Жозефины было в спектакле, посвященном Миссисипи. Она исполняла зажигательный чарльстон – ее необычная мимика и странные, очень экспрессивные жесты вызвали тогда восхищение изумленных зрителей. Но финал шоу, в котором она появлялась на сцене совершенно обнаженной, не считая плюмажа из перьев розового фламинго между бедер, вызвал скандал. Газеты превратили это в событие дня, а ревю стало настоящей притчей во языцех. «Об этом много говорили. Некоторые смотрели шоу по несколько раз. Другие уходили после второго акта, громко хлопнув дверью, крича, что это скандал, безумие и распад», – писал Пьер Ренье[52]. Несмотря на нападки и все упреки критики, Revue nugre пользовалось таким успехом, что артисты отправились на гастроли в Брюссель в декабре 1925 года, а потом, в январе 1926-го, – в Берлин. После берлинских выступлений Жозефина Бейкер покинула труппу, потому что Поль Дерваль, директор известного мюзик-холла «Фоли-Бержер» на улице Рише, 32, предложил ей контракт. В апреле 1926 года началась ее новая карьера.
* * *
Несмотря на свое восхищение Францией и Жозефиной Бейкер, Мала должна была вернуться в Краков. Каникулы закончились. Перед отъездом тетя сказала ей, что если она захочет, то может приехать и работать. Сама Мадам продолжала вести светскую жизнь и несколько недель спустя заказала свой новый портрет Мейару Кесслеру.
А Мала в Кракове заскучала. Жизнь там казалась ей ограниченной, девушке хотелось свободы, нового будущего, новых возможностей и творческой работы. Стать поэтом не получалось, но, возможно, у нее получилось бы что-то другое… Она решила написать тете и попроситься к ней в помощницы, чтобы научиться всему, что связано с индустрией красоты. Хелена согласилась. Никто из них и не предполагал, какую важную роль будет потом играть Мала подле Мадам, занимаясь самыми разными делами, связанными с маркой «Хелена Рубинштейн».
