.
Последовала череда погромов на юге России. В Киеве 6 апреля 1881 года, в семь часов утра, разъяренная толпа заполонила улицы города, разоряя еврейские дома. К вечеру обстановка ухудшилась, потому что, прослышав о том, что грабят евреев, в город хлынули крестьяне из окрестных деревень. Равнодушие людей, не имевших прямого отношения к пострадавшим еврейским семьям, было удивительным. Надо сказать, что в то кризисное время негласно дозволялось по ночам совершать набеги на гетто – грабить, насиловать и даже убивать. Силы правопорядка закрывали глаза на это и не вмешивались.
Подобные зверства продолжались в России на протяжении двадцати лет. Польские евреи напуганы, но погромы не затронули Польшу, в частности Краков и окрестности, которые после третьего раздела Польши отошли к Австрии и Пруссии. Тогда много евреев из России и Польши бежали в Соединенные Штаты и Канаду. Для Хелены Австралия стала страной, где началась ее новая жизнь в прямом смысле этого слова.
* * *
Обширные австралийские земли, куда вместо британских каторжников приезжали теперь авантюристы всех мастей, сильно будоражили воображение Хелены.
Такое путешествие для совсем молоденькой девушки было очень опасным предприятием. Впрочем, ее независимый характер был надежной защитой. Возможно, именно благодаря свободной манере держаться и уверенности в своих силах она во время плавания на корабле получила целых три предложения руки и сердца. Она отклонила все три. Судьба ее была иной! Хелена не собиралась возвращаться на родину и была не из тех людей, что оглядываются назад.
В порту Мельбурна царила необыкновенная суета, и Хелена не сразу поняла, что за девушка бросилась ей на шею, когда она сошла по трапу на пристань. Дочь дяди Луи, с которой она рассталась много лет назад, очень изменилась. Ее наряд показался Хелене немного смешным и старомодным, но ведь она стала настоящей ковбойкой, живущей в буше[8] – Хелене и самой не терпелось поскорее побывать там. Дядя Луи, по-отечески поцеловав ее в лоб, подозвал двух старых заключенных, которые работали на него и брата, чтобы погрузить багаж на дно двуколки, которую тащили три лошади. Каторжники сели возле чемоданов, Хелена устроилась спереди на скамейке для троих человек, между Азарией и дядей Луи, который дернул поводья и прищелкнул языком. Повозка медленно тронулась…
Прием не показался ей особенно теплым. Конечно, кузина была очень счастлива вновь видеть ее, но дядю Луи Хелена почти не помнила. Она видела его всего два-три раза в Кракове, когда была совсем маленькой. Поэтому Хелена совсем не разочаровалась его сдержанностью – она была слишком счастлива, что наконец началась новая жизнь, о которой она столько мечтала. Азария же болтала без умолку: ей хотелось знать все о жизни в Кракове и об университете.
