— Если, Александр Иванович, ваши люди лучше меня знают, как корабли строить, так не лучше ли им сие и поручить?!
— Помилуйте, сэр Ричард: они совсем по другой части, хотя и бывали на верфях Дептфорда. Разве вы не считаете полезным точный учет всех расходов, с последующим рассмотрением, на чем возможно сэкономить? Есть у них и еще умение: выжать из работников гораздо больше труда, нежели обыкновенно. Без кнута, за счет маневра деньгами. Известно же, что урочная работа идет намного веселей, чем поденная.
— Если корабельные плотники начнут спешить, ничего доброго из этого не выйдет.
— Голландские и английские работают втрое скорее здешних, а результат, согласитесь, не так уж плох. Насчет разницы в инструменте — знаю. Обеспечу самым лучшим.
Безукоризненная почтительность новых помощников и неплохое знание английского языка, обретенное за время учебы в Лондоне, постепенно примирили главного мастера с присутствием соглядатаев. Но малейшее давление на него (неважно, по какой части) могло вновь пробудить задремавшую обиду. Ввести в чужой епархии свои порядки — дело совсем не простое. Тем более, распоряжения мои касательно предохранения от болезней плохо сходились с привычками моряков, как русских, так и британских. Англия издавна оплачивает свое богатство и морское могущество матросскими жизнями — щедро, не торгуясь. Даже торговых шкиперов не смущает утрата четверти команды за одно плавание в западные или восточные Индии. На военных кораблях, где теснота больше, а кормежка хуже, к переходу в иной мир относятся еще более философски. Взять, к примеру, недавнюю блокаду Порто Белло, когда вице-адмирал Хозьер потерял две трети своих людей от морового поветрия и сам разделил их участь. В том же двадцать шестом году Чарльз Уоджер, крейсируя с эскадрой в виду Ревеля, досыта накормил эстляндских раков английскою мертвечиной: каждый день дюжины длинных, наспех зашитых парусиновых мешков спускали за борт под торопливую скороговорку корабельных священников.
У нас в России традиция наплевательского отношения к жизни и смерти нижних чинов примерно такова ж. Но вот беда: что сходит с рук Royal Navy, для русского флота губительно. Нет у него неисчерпаемого резерва опытных моряков. Здесь каждого матроса надлежит долго и трудно учить, а выученного — беречь, ибо замены ему взять негде. Будучи сам судовладельцем, я в полной мере прочувствовал сию трудность, и на своих кораблях отчасти оную преодолел. Гастрические лихорадки удалось победить; только второй бич моряков, цинга, по-прежнему собирала свои жертвы.
