И все-таки она хорошая! | страница 48

Но вот беда, возьмет такую рукопись другой грамотей и ничего в ней понять не может. То, что казалось подходящим одному, для другого совсем не подходит: он вместо точек ставит черточки и не снизу, а сверху, — и ни одного слова не может прочесть новый грамотей из того, что написал его приятель». Чуть не для каждого языка появилось сразу по несколько азбук; что же выбрать, на чем остановиться? «Конечно, больше всего в этом деле понимают сами составители азбук, раз уж они трудились над этим вопросом и многие из них — уважаемые люди и из хороших фамилий… Да вот беда: уж очень упрямы эти составители, — стоит каждый на своей азбуке и баста!»[51].

Кустарное, любительское создание письменностей добрых плодов не дало. Решили обратиться к известному кавказоведу Н. Я. Марру и просить его создать алфавит для одного какого-нибудь кавказского языка. Он послужит образцом для других алфавитов. И Марр создал «абхазский аналитический алфавит». Вот он какой:

Алфавит очень плох. Марр не был специалистом по теории письма, и работа его оказалась совершенно дилетантской. Не буду говорить о всех недостатках «аналитического алфавита». Бросается в глаза один явный его порок: буквы малоконтрастны. Фигуры у многих из них совсем одинаковы, и на каждой сидит по нескольку дополнительных значков[52]. Каждую букву при чтении надо разглядывать, с трудом отличая от другой; писать их тоже неудобно.

Один чудак рассуждал так: чем больше в букве черноты, тем больше точек для восприятия- глазом, тем легче читать. Он предлагал печатать книги так, как показано на рисунке. Разбираете? Затея этого манилова неудачна (Вы заметили, что и стиль у него немножко маниловский?). Ведь буквы воспринимаются легко, не потому что они черным-черны, а потому что контрастны, непохожи друг на друга. А здесь все они на одно лицо (сравните буквы п и и, е и с, ж и щ, ж и н…)

И такой алфавит предлагали пароду, который впервые приобщается к письму! Обстановка на Кавказе была трудная: против письма на родном языке яростно восстали муллы и религиозные фанатики. В некоторых аулах учебники, написанные не по-арабски, попросту расстреляли из ружей, как воплощенье дьявола.

Новый алфавит должен был бы собою, своим видом, своей простотой, ясностью убеждать в пользе нового письма. А он отпугивал. Помучились с ним несколько лет и отказались от него. За пренебрежение к теории письма заплатили дорогую цену.

Читать легко, если легко различать отдельные буквы. И слова. Каждое слово на письме имеет свой графический облик. Мы ведь слова читаем не по буквам: схватываем общий рисунок слова, его графический силуэт.