— Что ты подразумеваешь под подготовкой? — уточнила Вика.
Поглядев на супругу, я обнаружил на ее губах довольную ухмылку, удивился, но все равно озвучил очевидное:
— Умение сражаться с оружием и без. Сама видишь, способности у девочки имеются, да и прочими талантами мать-природа не обделила. Грех зарывать их в землю. Дара привлекать в качестве наставника я боюсь, этот изверг еще покалечит ребенка, а тебе сами боги велят.
— Думаешь, я справлюсь лучше выпускника Академии?
Тон Вики был наполнен скептицизмом, однако в чувствах преобладало удовлетворение. Гадая, что за странную игру она затеяла, я ответил:
— Уверен.
— Хорошо, завтра же начну учить рыжика, — как-то подозрительно быстро сдалась орчанка. — Кстати, давно хотела спросить, как тебе Лисенок? В момент нашего знакомства она не произвела на тебя впечатления, но что ты скажешь теперь, узнав ее поближе? Не жалеешь, что позволил ей к нам присоединиться?
За стенкой слева послышался тихий скрип и едва различимый шорох шагов, а до меня, наконец, дошло, зачем Вика устроила этот спектакль. Выходит, рыжая не спала и все это время старательно прислушивалась к нашему разговору. А сейчас и вовсе вскочила с лавки и подошла к окну, чтоб не пропустить ни словечка.
Я улыбнулся любимой. Не знаю, зачем моей супруге нужно демонстрировать Лисенку, что инициатива ее обучения исходит от меня, но за попытку наладить между нами доверительные отношения — однозначно, зачет! Конечно, она уже ни к чему — мы и сами успели объясниться, вот только орчанка об этом не знает и продолжает думать, что ее замечание о командирском авторитете мешает рыжей увидеть во мне друга. Надо будет просветить мою половинку о текущем положении дел, ну а сейчас не будем разочаровывать ребенка:
— Нисколько. Наоборот, очень рад, что девочка стала частью нашей семьи. У нее же куча достоинств! Красивая, умная, смелая, способная, старательная, хозяйственная. Одна беда — жутко невоспитанная, но это, я надеюсь, поправимо… Кстати, Лисенок, чтоб ты знала, подслушивать примерно так же нехорошо, как и подглядывать!
После небольшой паузы за стенкой возразили:
— А я не подслушиваю! Это вы слишком громко говорите.
Переглянувшись, мы с супругой расхохотались. Ох, чудо хвостатое! Не представляю, как после всего пережитого можно было остаться такой милой и непосредственной. Большинство детей, невзирая на хваленую гибкость психики в этом возрасте, давно бы замкнулись в себе, а Лисенок все еще доверчиво тянется к окружающим. Может, это наследственное?
