— Почему на хоккей, если в эти несколько дней он может пригласить ее куда угодно — например, в ресторан? — прервала плавный ход мыслей коллеги Кондрашина.
— Потому что хоккеисты безвылазно живут на базе, особенно перед ответственными играми. Поэтому Александрову легче встретиться с девушкой на хоккее, — ответил Игнатьев.
— Но что это за встреча, если она будет сидеть на трибуне, а он бегать с клюшкой по льду? — продолжала задавать вопросы Кондрашина.
— По льду он бегать не будет. Дело в том, что за грубость против Гуреева его дисквалифицировали на несколько матчей. Поэтому он будет сидеть на трибуне вот с этой милой девушкой, — и Игнатов кивнул на Веронику. — Мой расчет прост. Зная о том, что Олег является хоккейным болельщиком, я предполагаю, что он вполне может придти на эту игру, купив билет в кассе или у спекулянтов. Но найти его среди двенадцати тысяч зрителей будет весьма проблематично. Для этого нам и нужна на этом матче Вероника.
— Но если все же он останется дома у телевизора?
— Вероятно и такое. Но я исхожу из того, что он обязательно должен позвонить Веронике или Елене. И, узнав от них легенду про Александрова, он сто процентов захочет попасть на матч, чтобы Вероника свела его с кумиром. Это же тот самый случай, который выпадает раз в жизни. К тому же эта история сможет обезопасить девушку. Если Олег планировал убрать свидетельницу до матча, то теперь он вынужден будет это отложить, чтобы познакомиться с Александровым.
— А ты стратег, — улыбнулась Кондрашина. — В таком случае, что ты думаешь по поводу того, как поведет себя преступник: поедет на игру вместе с Вероникой или отдельно?
— Увы, но на этом мои стратегические таланты исчерпываются, — развел руками муровец. — Произойти может всякое, поскольку не исключена возможность того, что Олег уже имеет на руках билет на игру, купленный им заранее. Но нас, конечно, устроил бы первый вариант, при котором мы бы взяли его тепленьким, не ставя на уши стольких людей.
— Однако, по закону подлости, в реальной действительности обычно выпадает вариант самый неудобный, — мрачно резюмировала Кондрашина.
20 февраля 1977 года, воскресенье, Москва, Черемушки, квартира Вероники
Этот воскресный день Вероника вынуждена была провести дома, поскольку об этом ее попросили члены следственной бригады, которые опасались, что в противном случае они могут пропустить звонок от Олега. При этом девушку вежливо предупредили, что не в ее интересах выдавать преступнику планы сыщиков. «Имейте в виду, что вы единственный свидетель, который выгоден Олегу в качестве трупа, — объяснил ситуацию Игнатов. — Поэтому, чем быстрее мы его задержим, тем спокойнее вам будет ходить по улицам». Возразить против этого девушке было нечего.
