Вместо ответа Александров лишь утвердительно кивнул головой. Он был настолько ошарашен услышанным, что никак не мог поверить в то, что ему так несказанно повезло — получить такой королевский подарок. Ведь молодежь в ЦСКА играла отечественными клюшками, которые были весьма незамысловатыми по виду и ненадежными по части своей крепости, и тут на тебе — настоящие канадские клюшки!
— Ну, что ты молчишь — берешь «крюки» или нет? — спросил Харламов.
— Конечно, беру! — спохватился Александров, чем привел дарителя в радостное возбуждение. Мэтр рассмеялся и пару раз ободряюще хлопнул молодого коллегу ладонью по плечу. После чего сказал:
— На тренировки эти «крюки» не приноси, работай с нашими. А вот на чемпионат мира взять их советую — могут пригодиться.
Речь шла о первом молодежном чемпионате мира, который через месяц должен был пройти в Ленинграде. И ведь как в воду глядел Харламов! На том чемпионате сборная СССР завоевала золотые медали, а Борис Александров стал вторым по результативности после своего коллеги по команде Виктора Хатулева из рижского «Динамо» — тот набрал 9 очков, а у Александрова было всего на два гола меньше. Правда, Борису пришлось схитрить. Он сделал изгиб на харламовских «крюках» чуть больше положенного по норме. Но поскольку обнаружилось это уже в самом конце чемпионата, в финальной игре против канадцев, Александрову присудили лишь десятиминутный штраф, а забитые им две шайбы отменять не стали. Наши, кстати, в том матче победили родоначальников хоккея с разгромным счетом — 9:0.
8 февраля 1977 года, вторник, Архангельское, база ЦСКА
А собрание между тем продолжалось. К трибуне вышел журналист «Советского спорта», которому предстояло осветить этот инцидент в ближайшем номере газеты. Его речь была не менее суровой, чем предыдущие:
— Мне не раз приходилось слышать этакое снисходительное: «Ну что вы — то есть мы, журналисты — придираетесь к Александрову. Он еще мальчишка. Вот малость повзрослеет — и поумнеет. Но что мы видим? Взрослеть Александров действительно взрослеет. Но вот умнеть?! Этот, с позволения сказать, «мальчик» вчера даже не подъехал к лежащему на льду Валентину Гурееву, а в раздевалку шел с этакой ухмылкой на лице. Вальяжной походкой, вразвалочку он шествовал по коридорам Дворца спорта, чему я сам был свидетелем. На нем была роскошная дубленка, на голове модный пробор — все, как полагается. А мне вспомнились первые послевоенные годы: эдакие молодцы в кепках-малокозырочках с челкой, свисающей на низкий лоб, и их наглое: «А ты шо-о?!» Тогда в темных переулках можно было столкнуться со шпаной, желающей покуражиться.
