— Сильмариэн, позволь представить тебе Майа Майрона, моего ученика и подмастерья Аулэ, — сказал Темный Вала.
Я почтительно склонила голову. Майа, конечно же! Можно было бы сразу догадаться. Никто из Эльдар не может быть настолько прекрасен!
— Майрон, это Сильмариэн, единственная из детей Феанора, кто не хочет отправить меня в Чертоги Мандоса, — беззаботным тоном продолжил Мелькор. Они с Майроном ухмыльнулись, переглянувшись.
— Вы верно заметили, Владыка Мелькор, я действительно не собираюсь отправить вас к Намо, у меня сил не хватит, — я снова почувствовала, как во мне вскипает ярость, все же половина крови Феанора делает любой дух огненным, а Мелькор достаточно издевался надо мной. — И я не хочу мешать вашим занятиям, так что позвольте мне, пожалуйста, попрощаться с вами.
Мелькор, усмехаясь, кивнул, и я поспешила обратно к главному входу, откуда и пришла. К сожалению, я не заметила раскидистые ветви шиповника, которые были у меня на пути, и моя юбка зацепилась за шипы. Сгорая от стыда, я дернула подол чуть сильнее, и высвободилась, оставив на кусте добрый кусок ткани. Я вздернула подбородок вверх и гордо удалилась.
Уходя, я слышала за спиной хохот Мелькора.
После этого нелепого случая я стеснялась снова идти к Мелькору. Только после долгих уговоров Артанис я пошла на новую встречу, где, впрочем, было полно других Нолдор, и насмешки Темного Валы мне не угрожали. Тем более Мелькору было не до меня. Речь шла о каком-то оружии, эльфы роптали, все были очень злы. Некоторые говорили о войне, но я этому не верила. Война в благословенном Амане? Нет, такого никогда не случится!
И все же, стремясь держаться поближе ко всему неискаженному, я решила пожить у отца, который присматривал за мной строже, чем мама. Близнецы Амрод и Амрос очень обрадовались мне, а остальные братья почти не обратили внимания. Я к этому привыкла. Отец же, поговорив со мной немного в первый вечер, позже вспоминал обо мне, только когда надо было выполнить какое-либо поручение. К этому я тоже привыкла.
Я знала, что отец не любит меня. Он вообще не любил женщин, считал их глупыми, болтливыми, годными лишь для замужества. Девушкой нельзя было гордиться, и на гербе отца было только семь звезд. Пользу Первому Дому я могла бы принести лишь удачным замужеством. Девочка в семье была не нужна Феанору, несмотря на то, что к моему рождению у него было семеро сыновей. Я старалась не расстраиваться; у меня была любящая мама, да и Амрод и Амрос не разделяли мнение отца, мы всегда были лучшими друзьями. Маэдрос и Маглор неплохо относились ко мне. Остальные братья думали так же, как Феанор. Это было больно.
