— Я счастлив, что тебе понравилось, Сильмариэн, — широко улыбнулся Майа. — Хорошо, если что-то сделало бы тебя счастливой теперь, когда твоя жизнь сильно изменится.
— Ничего не изменится, я вернусь к маме. И меня много что делает счастливой, — улыбнулась я, ощущая поглаживания моей ладони. Сейчас именно это легкое прикосновение делало мою жизнь прекрасной.
— Наверное, это главное — быть счастливым, — задумчиво ответил Майрон.
Была уже поздняя ночь. Братья, Курумо и все остальные совсем развеселились, и я попросила Майрона отвести меня домой. Когда мы вошли в темноту леса, мне снова стало страшно.
— Я все же не понимаю, что это было такое, и что оно сказало, — прошептала я. — Мне страшно.
— Не бойся, — Майрон обнял меня, и я положила голову ему на плечо. — Со мной ты в безопасности.
— Я тебе верю. Знаешь, я не хочу уезжать.
Это было правдой. Впервые я не хотела покидать негостеприимный дом отца.
— Я знаю.
Мы стояли слишком близко. Майрон играл кончиками моих волос, а потом склонился и поцеловал меня в губы, совсем легко, почти невесомо. Я даже не успела осознать то, что происходит мой первый поцелуй. Но я почувствовала прилив счастья. Мне хотелось, чтобы эти объятия продолжались вечно, чтобы мне всегда было так прекрасно. Но пора было возвращаться к реальности.
Мы шли домой в полном молчании. На крыльце мы попрощались, я открыла дверь, и…
— И кто же у нас тут пришел? — разъяренный отец сидел в столовой, откуда прекрасно был виден вход. Рядом с ним стояло несколько пустых бутылок от вина. — И где же мы были? А где Амрод и Амрос?
Кажется, мне конец.
— Отец, не злись, но… — отговорки, как назло, в голову не приходили.
— Не сердитесь, мастер, Сильмариэн была со мной, — Майрон возник за моей спиной, — а ее братья заночуют в кузнице, где они все трое и были этим вечером. Мы рассматривали украшения из драгоценных камней. А Сильмариэн устала и попросила отвести ее домой. Дорога заняла у нас чуть больше времени, чем планировалось.
— Вот как! — отец с усмешкой взглянул на меня. — Хорошо, до свидания, Майрон, с дочерью я поговорю позднее.
Майа поклонился Феанору и вышел. Минуту отец молчал. Я ждала расправы.
— Молодец, дочка, — изрек он внезапно. — Хорошего жениха себе нашла, мать рада будет.
Что? Кажется, теперь у меня проблемы!
— Но, отец, Майрон мне не жених! — запротестовала я, краснея и спешно думая, можно ли услышать этот разговор майарским слухом.
— Сегодня — не жених, завтра — жених, — отмахнулся отец. — В любом случае — хорошая партия, очень полезно будет для семьи. И парень отличный, хороший кузнец. К тому же Майа. Иди спать, дочка.
