Оля подвела левую руку под рукоять, с силой прижала. Стало гораздо легче, ствол перестал дрожать, а правая рука, избавившись от напряжения, начала двигаться увереннее. Прищурившись, Ольга задержала дыхание, палец замедленно надавил на крючок, сильнее, еще сильнее… Пистолет слегка дернулся, донесся приглушенный наушниками хлопок.
Ошарашенная легкостью произошедшего, Оля несколько мгновений стояла недвижимо, затем методично расстреляла всю обойму, ощущая, как в душе рождается непривычное ощущение бесшабашности.
Хлопки прекратились, сдвинувшись с места, мишени плавно заскользили, перемещаемые по прикрепленным к потолку миниатюрным рельсам, приблизившись, замерли. Ольга недоуменно всмотрелась в мишень, с обозначенной серым контуром фигурой, отыскивая следы пуль, но лист оказался нетронут, лишь в правом верхнем углу в бумаге виднеется небольшая выемка, больше производящая впечатление случайного надрыва, чем целенаправленного попадания.
Покосившись на зависший поодаль «портрет» Анюты, Ольга закусила губу, серая фигура пестрит многочисленными отверстиями, и лишь два выстрела ушли чуть в сторону, пробив бумагу в нескольких сантиметрах за контуром. Вынув обойму, Ольга отложила пистолет, стянула наушники, и уже собралась отойти, когда над ухом прозвучало:
— Номер?
Оля вскинула голову, только сейчас обнаружив стоящего позади мужчину. Тот держал в руках журнал и что-то быстро записывал.
— Простите? — Ольга вопросительно вздернула бровь.
Мужчина поднял глаза, подчеркнуто замедленно повторил:
— Твой личный номер.
Прыснула в кулак Анюта, сзади обидно хохотнули, донеслось презрительное:
— Да она, похоже, тупая. Даже номер запомнить не может.
Почувствовав, что краснеет, Оля пробормотала:
— Семь… семьсот тринадцать.
— Громче, — мужчина смерил ее ледяным взглядом.
— Семьсот тринадцать! — отчеканила Оля.
Мельком взглянув на мишень, мужчина кивнул, что-то отметил в журнале, и двинулся дальше.
Анютка покачала головой, скорчив страшную рожу, прошептала:
— Ох, и написал он тебе…
— Что? — Ольга подобралась.
Позади раздалось вкрадчивое:
— Он написал, что ты провалила занятие.
Обернувшись, Оля едва не уткнулась в склонившуюся к плечу Элеонору, спросила хмуро:
— И что теперь?
Элеонора хмуро пробормотала:
— За это наказывают… хотя, есть выход. — Она провела язычком по пухлым губкам, добавила томно: — Ты должна будешь всего-навсего ему… отсосать.
Ольга подмигнула, приблизив губы к уху Элеоноры, вкрадчиво прошептала:
