Однако прошло три, потом четыре минуты, но дверь не отворялась.
Вся вера Вероники развеялась как дым. Она подумала, что с ее стороны было безумием отпустить сына одного и что никогда не следует идти на поводу у ребенка. Не обращая больше внимания на туннель и на возможную угрозу с этой стороны, она двинулась к Монастырю. У нее было страшное ощущение, какое бывает в снах; ноги будто парализованы, враг приближается и нападает, а ты не можешь сдвинуться с места.
Когда она дошла до дольмена, глазам ее внезапно предстало зрелище, смысл которого дошел до нее не сразу. Земля у подножия стоявших справа полукругом дубов была покрыта срезанными ветвями, причем срезанными недавно, так как листья еще не успели пожелтеть.
Вероника подняла глаза и в ужасе остолбенела.
Ветви были срезаны с одного из дубов. К толстенному столбу, оголенному метров на пять от земли, стрелою была пригвождена табличка с инициалами: «В.д'Э.».
— Четвертый крест, — проронила Вероника, — крест с моим именем…
Она подумала, что, раз отец ее мертв, инициалы нарисованы рукою одного из ее врагов, без сомнения главного, и под влиянием происшедших событий, вспомнив о женщине с сыном, которые ее преследовали, впервые, сама того не желая, мысленно представила ненавистное и такое знакомое лицо этого врага.
Но это была лишь мимолетная мысль, невероятное предположение, в котором она даже не дала себе отчета. Ее потрясло нечто более страшное. До нее внезапно дошло, что чудовища, обитавшие на песках и в подземельях, сообщники женщины с сыном, пришли и сюда — ведь крест-то стоял! Видимо, им удалось навести временный мост на месте сожженного. Они завладели Монастырем. И Франсуа снова у них в руках!
Вероника встрепенулась и, собравшись с силами, в свою очередь устремилась через лужайку, усеянную руинами и подходившую прямо к дому.
— Франсуа!… Франсуа!… Франсуа!…
Она звала душераздирающим голосом. Громким криком она как бы сообщала о своем появлении. Наконец она добежала до Монастыря.
Одна из створок двери была приоткрыта. Вероника толкнула ее и ворвалась в прихожую с воплем:
— Франсуа! Франсуа!
Она взбежала по лестнице, принялась без разбора отворять двери, вбежала в комнату сына, потом к Стефану, потом к Онорине. Никого.
— Франсуа! Франсуа!… Ты меня слышишь? Они тебя мучат, да? О, Франсуа, прошу тебя…
Вероника вернулась на лестничную площадку.
Перед ней был кабинет г-на д'Эржемона.
Она бросилась к двери и тут же отпрянула, пораженная адским зрелищем, которое увидела.
