Черепахи, взятые в плен собакой, лежали, не подавая признаков жизни: видимо, понимали — рядом недруги. В таком положении они пробыли всю ночь. На рассвете Кирюшка заскулил в палатке, разбудил всех, окрики на него не подействовали. Оказалось: через сетчатый полог палатки он увидел, как его пленники, исконные дневные животные, перевернувшись, стали поспешно расползаться в разные стороны.
Таукумы — Песчаные горы
Весь день мы разгуливаем по барханам, находим глубокие воронки выдувов, и на местах передвижки песков, да и просто на склонах барханов у нас для начала собран неплохой улов. Вот отщепы — так называют отбиваемые от камня большого «нуклеуса» мелкие пластины. Они тоже неплохое орудие труда: края их остры и даже сейчас годятся для разделки туши. В том месте, куда был направлен удар, на внутренней поверхности скола отщепа виден характерный пологий бугорок. А вот и отщеп, слегка обработанный и похожий на миниатюрный ножичек. Какой замечательной находкой мне кажется большой белый камень! Это рубило. Над ним основательно поработал человек, сделав острые и зазубренные края. Как жаль, что от него не сохранилась рукоять, откололась. Все каменные орудия относятся к позднему или даже к среднему палеолиту и создавались десятки тысяч лет назад.
А вот и довольно частый предмет находок археологов — маленький круглый камешек с отверстием посередине. Это пряслице.
Им пользовались и до недавнего времени, когда пряли шерстяную нитку.
И наконец, кажущееся главным! Я вижу кусок металла с почерневшей поверхностью, он весь в бугорках. Стрелка компаса, приложенного к нему, крутится, реагирует на железо. Неужели удача, неужели метеорит? Молотком я легко отбиваю его краешек. Обнажается край из мелких белых или чуть сероватых кристалликов. Скорее всего, это продукт переплавки железной руды, так как метеоритное железо вязкое, его легче отпилить, нежели отломить. В городе этот кусок отдам на экспертизу. Хотя зачем в городе — пошлю в метеоритную комиссию.
В песках так быстро и незаметно прошел день. Эх! Как было бы хорошо походить по пескам недели две в поисках неразведанного!
Показались слева блестящие пятна такыров.
На такырах, возле которых мы остановились, еще сверкает вода, ветер рябит ее, совсем как на озере. Вдали видны несколько уток и пара гусей. Вода манит к себе, хотя к ней и не подступиться по топкому берегу. Солнце сушит такыры, и на них кое-где начинают появляться трещины, образующие многогранники.
