— Конечно нет. А вы, полковник, — я повернулся к Окочукво, — хам. Хотите меня застрелить? Мы можем попробовать, у кого получится лучше.
Полковник заёрзал на месте, сквозь болезненную серость щёк пробился румянец. Но тут между нами встал доктор Лейбович.
— Мистер Стринг. Я прошу вас не гневаться. Простите нашего Джозефа. В его подчинении сотня молодых ополченцев, понятно, что он волнуется за их здоровье и боеспособность. А сейчас он всё осознал и с радостью принесёт вам свои извинения, — старик толкнул гиганта локтем в бок.
Полковник насупился, опустил голову и чуть слышно произнёс:
— Извините.
— Вот видите? Инцидент исчерпал себя. Поверьте, мистер Стринг, и Анжелика Бельфор, и мы все вам очень благодарны.
— Не за что, — недовольно произнёс я. — Передайте, что я желаю ей счастья.
Я сделал шаг назад, церемонно поклонился доктору, получил ответный поклон, и зашагал прочь. Какой-то суматошный сегодня день. А ведь он только начался.
Новая Земля, Дагомея, Лимпо. 24 год, 7 месяц, 03 число. 11:15
Мы с ван Рюйтером сидели друг напротив друга и играли в гляделки. Через три минуты Питер опустил глаза и просящим голосом сказал:
— Забери её, Стринг. У меня же не тюрьма.
— Питер, я не могу. Не сейчас.
— Гена, у меня управление полиции, а не Шоушенк. Здесь даже нормальных камер нет.
— А где же она сейчас сидит?
— В женском обезьяннике. А там нет ни стола, ни стульев, только жёсткие нары и ведро в углу вместо унитаза.
— Женский обезьянник? Это такая камера с решёткой вместо стены? Я как-то не замечал пьяных буянящих женщин в Лимпо.
— Это потому что ты здесь недавно и ещё не видел, как лесорубы напиваются в каждую зарплату.
— Питер, вы что, сажаете мужиков в женское отделение?
— Не мужиков, нет. Но в день зарплаты в Лимпо не протолкнуться от черномазых девок. Со всех окрестных деревень женщины идут сюда за лишним экю. А что делать, деревни бедные, часто проституция — их единственный доход. Вот женщины и напиваются вместе с лесорубами, а потом вместе с ними же попадают в железную клетку. А сейчас там сидит твоя Роза и я не знаю, что с ней делать.
— Самые подходящие ей условия.
— Но обвинение, Гена! Я не могу держать человека взаперти, не предъявив ему обвинения.
— Обвини её в краже.
— На каком основании? При ней не найдено ни одной чужой вещи. Кражу чего я буду ей инкриминировать? И потом, мне кажется, её ищет Орден, а это уже серьёзно. Против Ордена здесь никто не пойдёт. На всей Новой Земле такое способны только вы, русские. Ты же русский, Гена? — ван Рюйтер с надеждой посмотрел мне в глаза. — Вот и заберите её к себе в Протекторат и держите где хотите хоть до второго пришествия. Мне кажется, там никто не боится Орденских патрулей.
