— Слева по курсу метрах в двадцати пятиметровая красноголовка. Надо брать, а то нас не поймут.
— Ты откуда знаешь?
— Чувствую.
Последние полчаса я поддерживал разговор, находясь в «боевом трансе». Настолько уже привык, что даже песню в голове включать не надо было. Она появлялась просто по желанию и тут же затихала, сливаясь с вибрациями окружающей природы. И сейчас я почувствовал греющуюся на дереве красноголовку.
— Что значит «чувствую»? Как ты её можешь чувствовать?
— Да вон, видно её. Посмотри на том дереве с пятнистым стволом.
— Это травовидный платан. У него, кстати, орехи вкусные.
— Вот и наберём, когда змею добудем.
— Не наберём. Не сезон. За ними надо в восьмой или девятый месяц ходить.
— Всё. Дальше тихо.
Я заглушил машину, взял Ремингтон и медленно, стараясь не шуметь, пошёл к платану. На его ветвях, развалившись под солнцем грелась красноголовка. Она давно нас заметила и собиралась сбежать. Я начал внушать ей, что мы не опасны, мы просто идём по своим делам, и вообще, её ещё не заметили. Одновременно я, стараясь не делать резких движений, поднимал к плечу Ремингтон. Нашёл в прицел красную голову змеи, задержал дыхание и нажал спуск.
Прогремел выстрел и змея забилась в агонии. Крона платана зашумела, сверху посыпались сломанные ветви. Я поднял одну. Ветка была пустая внутри, её структура напоминала ствол одуванчика — полая трубка, наполненная белым соком. Действительно, травовидный…
Передо лицом свесился змеиный хвост толщиной в мою ногу. Я потянул. Тяжёлая, зараза. Снять змею удалось только вдвоём. В ней было килограммов пятьдесят. Шкуру снимать не стали, вспороли живот, вытащили кишки и пересыпали солью. До дома доедет…
Внезапно на границе слышимости я уловил звук выстрела. Прислушался, стараясь использовать новые возможности. Страх, агрессия и ещё что-то непонятное. Два человека. Расстояние — метров четыреста, направление на гору. То есть, получается, либо у подножья, либо на склоне. Тогда почему такой тихий выстрел?
— Жанна, слева от нас, метрах в пятистах, двое. Ты выстрел слышала?
— Нет.
— Я слышал. Оставайся возле машины. Внутрь не лезь, замаскируйся.
— А почему внутрь нельзя?
— Потому что, если кто-то увидит Ниву, я не хочу, чтобы он увидел ещё и тебя. А так, он на машину отвлечётся, а ты уже держишь его на мушке. Поняла?
Жанна кивнула.
— Вон под папоротник залезь и не отсвечивай. Я пойду, посмотрю, кто там стрелял.
–Гена, здесь многоножка! — донеслось в спину.
