Принц или король потребует от нее полного послушания, а если она откажется повиноваться, навязанный ей муж может заключить ее в темницу. И, скорее всего, так и сделает — ведь именно подобным образом поступил со своей королевой английский монарх.
Если уж на то пошло́, ее муж может потребовать голову бунтарки.
В лучшем случае ее покорности добьются побоями. Этого он не пожелал бы никому. Даже ей.
— Ладно, — ответил Локлан наконец, — я помогу тебе отыскать твоих дядю и кузена, но сперва я должен съездить в Нормандию, чтобы повидать одного человека и расспросить его о моем брате.
Девушка взглянула на горца с подозрением:
— Клянешься, что это не уловка?
— Никаких уловок. Клянусь в этом душами своих братьев. Я буду защищать тебя и доставлю к Виктору и Бавелу. Что будет потом — твое дело.
В глазах принцессы-беглянки сверкнули воодушевление и счастье, чуть не ослепив воина:
— Я бы расцеловала тебя за это, если бы ты не был таким хамом.
Несмотря на на этот выпад, слова строптивицы позабавили Мак-Аллистера:
— Надеюсь, ты помнишь, что случилось, когда ты оскорбила меня в прошлый раз?
— Да, но ты ведь вернулся за мной.
— Может быть, в следующий раз я этого не сделаю.
— Возможно… — Кэт ударила пятками в бока своего коня и обогнала шотландца.
Находя забавным ее душевный подъем, лэрд наблюдал за девушкой. Она скакала верхом, двигаясь в полной согласованности с движениями лошади, спина ее была идеально прямой. Ее королевское происхождение было трудно не заметить, однако он был настолько туп, что не различил его при первой встрече. Конечно, он тогда был поглощен мыслями о Ювине и тех неприятностях, в которые тот попал вместе с Канмором, когда сбежал с его дочерью.
И все же лэрд должен был распознать в Катарине королевскую кровь.
Сейчас никаких сомнений в ее праве по рождению не было, но чувствовалось в ней и что-то варварское. Эта женщина любила жизнь и даже не пыталась этого скрывать. В то время как других благородных дам крайне заботило, что о них думают другие, Катарина жила, повинуясь лишь порывам души. Если она была счастлива, то смеялась. Если сердилась…
Она кусалась.
Боже помоги тому дураку, который когда-нибудь отдаст свое сердце этой женщине! Никогда не видать ему мира в своем доме. Его жена всегда будет спорить и ссориться с ним, пока муж либо не бросит ее, либо не попадет к ней под каблук.
Покачав головой, Мак-Аллистер догнал Кэт и заставил девушку немного замедлить бег лошади.
— Нам надо беречь силы наших коней, насколько это возможно.
