с изображением стоящего на задних копытах серебряного оленя... Плетение этого предмета одежды было не таким же хорошим, как у ее алой ткани, и все же у нее не было сомнений в том, что оно было сделано кем-то из тех животных, которые заслужили статус в гильдии, в то время как ей отказали.
Прекрати это, Сирен.
Даже не важно, во что он был одет. Дело в том, что человек его сословия разговаривает с ней. Она себе и представить не могла, что он мог хотеть от нее.
Убедившись, что не оскорбляет его, встречаясь с ним взглядом, девушка заговорила ровным, спокойным тоном:
— Чем я могу вам помочь, милорд?
Он взглянул в сторону другого красивого рыцаря, чертами лица достаточно похожего на него, чтобы быть каким-нибудь родственником. Только светлые волосы этого рыцаря были коротко подстрижены и он носил ухоженную бородку.
— Ты Сирен из Йорка, ученица ткача?
Она с подозрением кивнула, заинтригованная тем, как знатные мужчины узнали ее имя и зачем:
— Почему вы спрашиваете меня об этом, милорд?
— Я Гавэйн, — представился он с широкой доброй улыбкой. — А это мой брат — Агравэйн.
Имена удивили ее. Она слышала о них только в одной истории:
— Как в сказаниях о Короле Артуре?
Его лицо мгновенно просияло:
— Ты знаешь нас?
— Нет, милорд, не знаю. Я знаю только те предания, что рассказывают старики и менестрели на ночь за предоставленные пищу и кров, или на улице, когда просят денег.
Он нахмурился, глядя на нее:
— Но ты знаешь о рыцарях Круглого стола Артура?
— Да, милорд. Кто же не знает?
На его лицо снова вернулась улыбка.
— Тогда ты нас знаешь. Это мы. Нас с моим братом отправили сюда, чтобы найти тебя. Тебе суждено стать матерью следующего Мерлина, и ты должна пойти с нами, чтобы мы могли защитить тебя.
Сирен похолодела от его слов. Матерью следующего Мерлина? В какую игру они играли?
Но потом она испугалась, поняв их. Это было более чем привычно для благородных: положить глаз на крестьянку для своего удовольствия. И она не могла ничего сделать, чтобы остановить их. Крестьяне не имели никаких прав перед благородными господами.учени
Тем не менее, если бы она пошла с ними и мастер Руфус узнал об этом, он бы вышвырнул ее вон. Они с женой требовали от всех своих учеников целомудрия. Джильду выгнали как раз в прошлом году, когда узнали, что ту всего лишь провожал с мессы до дома один молодой человек.
Они даже за руки не держались, и теперь Джильда опозорена и работает в местном борделе без надежды на лучшую судьбу.
