Иногда в моих документах проскальзывают идеи, которые кажутся сиюминутными, незначительными. Нужно все просмотреть – сейчас мне важна любая мелочь».
Дав себе достаточно поводов для размышлений, Мэри-Джейн вышла из машины и отправилась забирать дочь.
– Мамочка, мамочка, у тебя мокрые глаза – ты плакала? Что случилось, мам?
– Да, милая, немного поплакала, но это были хорошие слезы. Чем ты сегодня занималась?
– Я нарисовала нашу семью, хочешь посмотреть?
– Конечно! – Она взглянула на нарисованные дочерью четыре фигурки.
– О боже! – выдохнула Мэри-Джейн. Еще одно испытание веры.
– Собирайся, детка, поедем за Брэдом.
Воскресный вечер по традиции назывался «Мамино время». Каждое воскресенье на пару часов приходила няня. Таким образом Мэри-Джейн вознаграждала себя за труд и одновременно получала возможность отдохнуть, перевести дух, чтобы назавтра выйти из дома свежей, полной сил для работы и семьи. В свое личное время она читала вдохновляющую литературу или хороший роман, каталась на велосипеде или просто расслаблялась за чашечкой кофе. В Сиэтле множество кофеен, а всего через три дома притаилось одно симпатичное, уютное местечко. Мэри-Джейн взяла пару книг и вышла из квартиры.
Любимый столик в уголке кофейни ждал ее.
– Большой латте, пожалуйста.
Она села и решила начать с вдохновляющей литературы. Достала потрепанную книжечку Сары Бан Бретнах[3]«Благополучие – просто» с историями на каждый день и открыла ее на 8 февраля.
Нужные слова как будто сами спрыгнули со страницы:
«Многие из нас не хотят верить в то, что они – художники… А между тем художник живет в каждом из нас…
Каждым своим решением каждый день вы создаете уникальное произведение искусства. То, что под силу только вам… Мы пришли в наш мир, чтобы оставить в нем неизгладимый след. Именно это – реальность… С уважением относитесь к творческим потребностям… наполните каждый шаг верой… и вы увидите, что ваши решения так же естественны, как и вы сами. Более того, вы поймете, что ваша жизнь такая, какой и была задумана: ода радости и благодарности».
Слова о выборе и вере словно бы вновь перенесли Мэри-Джейн на рыбный рынок. «Эти ребята – настоящие артисты, – подумала она, – их выбор – творить каждый день». Внезапно ее озарило: «Ведь и я тоже могу стать артисткой!»
Затем она достала папку с семинара по лидерству, на котором побывала несколько лет назад. Именно там она впервые услышала сравнение работы с тюрьмой. Внутри хранилась выцветшая ксерокопия речи Джона Гарднера
